...Взгляд, от которого Трэша передёрнуло.
Это ощущение всегда начиналось от шеи, непонятная нервозность понимала волосы на затылке, к ушам и горлу текла зябкая дрожь, как будто кожи касалась взвесь тумана северных морей, если случайно опустил воротник штормовки. Шаркнув ногой по камням, Трэш развернулся: спружиненные колени, глефа на отлёте - устойчивость и готовность к динамике.
Но ночь не направила в него удара.
На противоположном конце пролёта, ограниченного с двух сторон фасадами, был только один отдалённый, но чёткий силуэт.
Увы, Трэш слишком хорошо знал такие силуэты. Всегда прямые, вытянутые. Всегда бескомпромиссно чёрные. Всегда - с парой алых огней, глаз. Морнмаф брезгливо дёрнул губой.
- Сразу дашь себя прикончить, или трепаться будем?

- Вопрос был на "или", лопух... - прошипел Трэш, почти поперхнувшись смешком. Позы он не изменил, только чуть сощурил жёлтые глаза, когда по лику небесной любимой побежали перья облаков. - Да и вообще не о том.
По создавшейся у Трэша уверенности, вменяемых варков не существовало. Они все были крышей повёрнутые, ещё хуже Рея. Если тот хоть в чём-то адекватность проявлял, то эти просто с ног валили альтернативностью логики.
- Мне начинает казаться, что у вас умения два: лапшу вешать и клыками сверкать... - лениво сталкивая слова с губ, проворчал Трэш. - Вас даже жрать нельзя. Кажется, вы Рея слишком внимательно слушали всей кодлой, вот и посъезжали с катушек.

- Э... Да я вроде не начинал сопротивляться...
Трэш таращился на наползающие вверх по его телу щупальца тумана, и его жёлтые глаза делались всё шире. Зрачки сошлись в булавочный укол, в золотых радужках разливался неспокойный океан отвращения, близкого к панике. На скулах проступал румянец, яркий, чуть ли не лихорадочный.
- Убери... - сглотнув, Трэш попросил очень тихо, с призвуком грядущего нервного срыва. - Я не хочу. Не прикасайся ко мне этим, сука!..

- Не трогай меня!.. - выдавил Трэш сквозь зубы. Подстёгнутая память выдавала пачками ясные, некрасивые картинки. Когда у тебя самая смазливая физия на всём судне, среди матросни, которая месяцами баб не видит... И ты знаешь, что ничерта, абсолютно ничерта не добьёшься, сколько бы ни пытался... Липкие, потные, немытые руки, пустите, пустите, не хочу, устал, НЕ НАДО!..
Туман на палубе, тишина, холодно, "не трясись, щас обогрею!"... Гадость.
Его всегда уговаривали: мол расслабься, не обидим. И этот уговаривал, сволота красноглазая. Но Трэш ведь ни наивным не был, ни блаженным, знал он, чем всё кончится, чем всегда кончается. Отвращение. Усталость авансом - с места не сдвинуться.
- Отвяжись... - горько хмыкнул он куда-то в туман. - Хотя ведь не отвяжешься...
Не хотелось ни-че-го. Только чтобы всё кончилось. Абсолютно всё.

ОСС: это уже не флуд, будем по-взрослому. Кидай первым, маг. параметр (тринадцатигранник) + бонус 2.

- ...А что мне, начать крестиком вышивать...
Темп речи Трэша замедлился, а сам он вдруг остановился, медленно поставил глефу рядом с собой и замер с опущенной головой. Белые лохмы чёлки закрыли половину лица. Его как будто не волновали ни то, что противник оказался за спиной, ни то, что противник там и остался.
Был упущен отличный шанс, другого такого Трэшу было уже не дождаться и не создать: варк не поведётся на обман дважды. Но и это, похоже, Трэша не заботило. Он был неподвижен и устойчив, как декоративное изваяние в Аккаде - городе, оставшемся непонятно как далеко отсюда, может быть вообще в другой жизни.

Странное, ниоткуда взявшееся давление, нежелание двигаться и что-то говорить вдруг отпустило... не всё тело, только гортань и рот.
- Пашшёл наhуй... - развязно протянул Трэш. Он чувствовал себя этаким деревом, по которому наперегонки вползает стая гадюк... Мерзкое ощущение. По второму кругу сознательно воскрешать старые пакости времён начала службы смысла не было, да и атрофировался с тех пор у Морнмафа стыд.
- И много ещё дерьма у тебя в загашнике, красноокая Жизель?
Разум, кажется приотпущенный влиянием варка ради ответа на заданный Морнмафу вопрос, уже не был похож на кисель и изо всех сил старался вернуться в нормальное состояние.
[dice=9680-1:10:1:Сбросить ментальную отаку)]

Мешать Трэшу думать было чревато. Без своей способности думать он терял в интересности. От обаятельно болтливого нахала оставалась отважная прошмандовка. Жёлтые глаза, встретившие взгляд варка, лучились убалбешенной развязностью.
- Какой трепливый попался... Деткааа... - Что голос, что ухмылка Трэша выдали хмельную расслабуху того, кто ну ни на грош не верит, что всё складывается отвратительно. - Чо ты паришь? Ты не вкуриваешь, ни чем я дорожу, ни как это вообще - дорожить...