На зверском каменном лице гризли по-прежнему не отображалось ни единой эмоции, он просто констатировал факт. Видя, что пассажиры не понимают этого факта, он пояснил:
    - Ты, верно, долго жил с человеколюдами, Лис - даже человеколюдку, вишь, зачем-то сюда притащил, а это Молодой Дом, и мы на земле моего клана, клана Оакотхианмркайолэ. Убийц Лосося, Поджидающих На Брёвнах С Занесённой Лапой,- вспыхнуло в голове Лючи. В другое время она бы посмеялась - не издевательски, а от красоты картинки, заключённой в имени, но сейчас ситуация с шутками не вязалась. Похоже, их собирались тупо ограбить...- Открывай ящик. Ты не тушуйся, мы и тебе оставим.- медведи были действительно очень добрые среди коренных двудушней.
    В этот миг шаманку словно что-то подбросило. Ей надоело быть придатком.
    - Народ Молодого Дома,- низким, не женским, ни мужским голосом произнесла она, стремительным шагом перетекая к гробу.- Да не дерзнёт рука ничья прикасаться к этому ящику, ибо могучий дух заключён в нём, и проклятие падёт на того, кто посмеет потревожить его покой. Я великая шаманка Двух Духов, прибывшая,- что-то мучительно прокрутилось в её голове... Дворцовая зала... Академия Алхимии... Диалог профессоров... На это наложились новые и новые картинки - иллюзорный мир Бездны, куда её затянуло Кровавой Ночью, сны о хрустальном мире Торквеус сверху, голос Лючи вдруг радикально изменился, став бюрократически-чистым и бесполым,- Я - великая шаманка, прибывшая из Аккада по приглашению, для обмена магическим опытом и участия в семинаре молодых специалистов по камланию ранга от двух пальцев до полного кулака, воспрепятствование и изъятие реквизита не одобряется и является поводом для гнева небесного и хтонического, а чтобы вам было совсем ясно, я сейчас... покажу... Ну же, давай! Давай, выродок!- ладонь Лючи легла на крышку гроба,- Затяни меня в морок. Ты же делал это... Не спи, они же сейчас откроют крышку!
    Что-то зашевелилось в глубинах деревянной гробницы. Люча мысленно "ударила себя по мозгам", чтобы шло легче, ахнула, подавшись к гробу... И увидела кровавую воронку зрачков, вопящих "дай", бестелесно рвущих её на клочки, и она падала, падала, падала, едва успевая окружать себя "бронёй духа", ломающейся, разлагаться на спиральные "папоротниковые ветви", уходя из пустотной реальности, поднимать "нижний серебряный поток", чтобы нагнетаемый страх не убил в ней воли сопротивляться, превращалась в "тень Ктхлулу", притворяясь куском мрака, единым с Пустотой...
    - Сила, чтобы изменить Лес,- по привычке выдохнула она дурацкую фразу из сказки - не нужную, но прилипшую к языку. Что-то ударило её по руке. Древко...- Отпускай... Да отпускай же, мать твою Пустотную Паучиху...
    Руки шаманки сложились в мистический жест на древке. Колени ощутили под собой песок.
    Посох был в её руке. Люча выпрямилась и поднялась - тяжело, измождённо, сама - едва напоминая человека. Драконий череп встречал ехидным оскалом расширившиеся глаза двудушников...
    - Сейчас - пятиминутка ответов на вопросы зала... После которой...- исковерканным, не своим голосом молвила она и добавила безжизненно.- Мне потребуется ваша помощь. И ещё вам должно быть стыдно - я вам на корабле помогала.
    В сущности, без разницы, что она говорила - слов Лючи двудушники наверняка не понимали, и для них они должны были звучать не хуже, чем таинственное камлание. Но она надеялась, что появление изниоткуда её шаманского посоха и моральное внушение - сработают как необходимое доказательство.
   
    Расшифровка произошедшего: Люча может призывать свой шаманский посох в мирах-мороках, причём, после выхода из морока посох остаётся при ней материально. Конио же - способен затянуть Лючу в морок. А дальше - остаётся скомбинировать...

Отредактировано Люча Эллорита (17.11.10 18:26:10)

Гризли огрызнулся, глядя боком. Двое других матросов, волк и пума, сошлись к нему тесней, готовые мгновенно наброситься на чужаков, и у них прорезалась шерсть, а глаза блистали предвкушением схватки. Вообще-то, хищники редко дерутся насмерть, когти и клыки - это для мяса, что на вольных травах питательность нагуливает. А друг другу они обычно просто мнут бока и треплют за холку, проверяя, кто первым подставит шею в жесте покорности. Крупные - просто разгоняют мелких рыком, ибо те знают, что патриархам леса не ровня. Конечно, иногда бывает, что в раже и артерию деранут - но это только случайно, а уж двудушника-то убить посложней, чем обычного зверя... Так что внутри своей простой души капитан, в сущности, был уверен, что хочет всего лишь проверить этого лиса на зуб, достоин ли тот Молодого Дома. А товар... Ну, товар ему, конечно, тоже хотелось. Ведь нечестно же - проходить по тропам его племени, и не делиться. Но главное не это, главное - азарт, повозиться чуток, померяться, заставить уважать свою мощь. И что там эти стальные зубы... У медведей и своих довольно... Хотя, неуважение, конечно... Но тут встряла эта бешеная человеколюдка - гризли даже пригляделся, не капает ли слюна - нет, вроде, нормальная. Дух?
   Пауза.
   - А. Дух. Эт шаман пусть разбирается,- сопнул двудушник, скорчив такую гримасу, словно подцепил лапой нечто вонючее. Всё-таки, духи - это не для здоровых двудуней. Мёртвое. Пусть своё - но кости, тлен.- В стойбище.- мотнул головой он. Опять не просьба, не приказ - констатация. Двудушников много. Выследят по любым тропам. Лис-то, может, и убежит от медведей, но не с человеколюдкой и ящиком своим на горбу.
   - Флэйм, нам нужна помощь.- мягко сказала Люча, подойдя к Лису и вопросительно глядя исподлобья, берясь за гроб.
   Конио молчал. Это начинало пугать - хотя, казалось бы, что страшнее - молчащий варк или бодрствующий?
   
   Дальнейшее опять закружилось для Лючи водоворотом красок и ощущений. Не будучи двудушницей, она не могла видеть в темноте, которая вскоре окутала Эрдет, так что мир превратился для неё в толчки и вспышки огней, затем её окружили двудушники, издающие изумлённые возгласы, радостно пищащие детёныши в звериной, полузвериной и человечьей форме, буквально рвущие её на части в жажде потрогать живую человеколюдку - к счастью, рвущие на части лишь в переносном смысле. Пара укусов - не считается. Шалаши-навесы, костёр... Согбенный сухопарый шаман с посохом - напоминающим собственный посох Лючи - настороженно и зло вглядывался в конкурентку. Среди шаманов разных племён редко бывает согласие в вере. Неожиданно он вгляделся, сделал ещё несколько шагов, и завопил страшным голосом, указывая на посох пришелицы. Этот вопль подхватили другие. Во мгновение ока Флэйм и Люча были схвачены десятками рук. Шаман же, рыча от негодования, как злой медведь-шатун, раскачивался над посохом Гагджры, затем его измождённое лицо оказалось носом к носу с Лючей.
    - Череп...- он произнёс непонятное слово,- Человечица, ты убила... Крылатого Повелителя Вод- верный "молчаливый переводчик" продолжал высвечивать смыслы двудушнических слов на внутренней стороне черепной коробки Лючи. Общий возглас ярости был ответом "беседующему с духами".
    - Или его дух вселился в посох - тогда меня надо почитать. Или это череп, но не Повелителя - тогда ваш гнев напрасен. Или я сама выточила его из кости - я великая шаманка!- внезапный поток слов сорвался с губ Лючи, он запутывал, он вкладывал в простое сознание двудушников такое изобилие смыслов, что они не справлялись.- Крылатый Повелитель велик - череп мал. Волосы у него растут, как у меня, длинные - такие ли у Повелителей Вод?
    С рыком шаман отобрал посох у Лючи и понёс на свет костра разглядывать. "Медвежья хватка" соплеменников - в прямом смысле медвежья - расслабилась. Встав у костра с двумя посохами, шаман обернулся к Люче и ревниво прорычал с акцентом, мотая головой:
    - Ты не шаманка! Человеколюдка - не может! Духи не отзовутся!
    О Великие Двое- Люча мученически закатила глаза. Снова погладила гроб.
    - Сила, чтобы изменить Лес.- произнесла она. Реальность поплыла... мгновение, и древко снова было у неё в руке. Эллорита накоротко улыбнулась шаману - как специалист специалисту. На этот раз экс-Ёршик не потребовал даже вхождения в морок - он "зарядился" окончательно... Шаман с изумлением посмотрел на свою пустую лапу. Снова на Лючу. Сделал знак своим. Посох отобрали и передали шаману. Тот глянул на Лючу подозрительно.
    - Сиииила, чтобы изменить Лес.- угруженно повторила Люча, даже не глядя, и протянула руку. Стук древка о ладонь. Возглас племени. Медведи заухмылялись - фокус начал им нравиться, и они ждали, когда шаман ещё раз прикажет отнять посох. Однако, тот не мог сдаться так просто. Посох. Подумаешь, призывает посох. Это не настоящая сила.
    - Это всё, что можешь ты! Ты не шаманка!
    Внимание опять обратилось к Люче. Та начала судорожно перебирать - что же она такого умеет. Выходило мало... Взгляд её упал на гроб. Она снова вспомнила Алые Очи. Соблазн ударил по её сердцу молотом напряжения. Месиво голодных глаз, таких готовых, таких податливых - только зачерпни, впусти в себя кусочек Бездны, позволь ей воплотиться, и она сделает в награду небыль явью, воплотит То, Что Не Должно Существовать... Точно во сне, Люча увидела, как она кладёт руку на гроб, и прорывается в бытие морок, и лепит она из его материи чудовище, какое хочешь - такое лепит... Вот! Вроде той змеи! Стоящей торчмя, костяной, с четырьмя когтелезвиями! И бегут, бегут жалкие двудушники, познав на себе власть новой Королевы... Королевы. Люча вдруг тихо рассмеялась - и такой морок уже был. "Можно жезлы. Соглашусь и на монеты - отчего же на руках одни мечи, и корячится в агонии планета, прыща магмою..."
    - Я человек.- возражая самой себе, с упрямством молвила Люча,- Я человеколюдка - но я похожа на вас. Я могу...- у неё вдруг перебило дыхание, когда она поняла, что последует за этим.- Заживлять свои раны так же, как и вы.

Отредактировано Люча Эллорита (19.11.10 04:26:14)

Спасите меня, духи, куда мы идём...- думала Люча, спотыкаясь по кочкам следом за Флэймом. Она не понимала, почему её настроение так резко изменилось во второй день на Эрдет. Вчера - ей казалось, что они летят, как стрела, к лучезарным, пусть и трудным, свершениям. Сейчас же каждый шаг выглядел нисхождением в адский котёл, после которого ещё неизвестно, будет ли что-нибудь вообще... Поведение Флэйма подогревало нервозность - его "зашторенные" некоей мыслью глаза, звенящая напряжённость тела - всё это передавалось Люче, заставляя её чувствовать себя в коконе невидимых тупых иголочек, сковывающих каждое движение. Люча не была уверена, что знает истинную причину - понятно, что встреча с сородичами прошла по грани пропасти, но ведь обошлось! Зато какие медвежата, какая еда, да и шаман, по сути, не злой, вот ещё бы по мелочам меньше волновался... Может, Холи беспокоится о будущем? Люче было очевидно, что спутник привёл её сюда не просто для того, чтобы показать родину, однако, ощущая, что тема тяжёлая, она боялась спрашивать, ограничиваясь молчаливой поддержкой. Просто шла позади, мысленно "положив ладонь" на спину своего друга и мужчины, поддерживала - гнала страх, заостряла трезвомыслие и находчивость для будущих подвигов. Знать бы точнее, что он задумал, и что ему требуется - может быть, и помощь бы вышла получше. А не то - всё самой решать придётся... Себя Люча, разумеется, автоматически включала в "героическую команду" - не подозревая, что это расходится с планами Флэйма, оставить её где-нибудь в укромном месте.
    Она практически налетела на вставшего вора.
    - Остановимся здесь, пока нас не съедят...- Люча несколько секунд ощущала, как её желудок обращается в ледяной комок и проваливается в пропасть ужаса, прежде чем поняла, что ослышалась:- ...пока солнце не сядет. Выдох. Кажется, кошмарики, которые преследовали её после корабельных грёз на гробу Конио, не так-то уж и торопились отвязываться от шаманки. Она постаралась придать своему лицу нормальное выражение, прежде чем Флэйм обернётся, дабы не пугать его, и стала помогать устраиваться - в очередной раз удивившись хозяйственности спутника - надо же, и топор захватил! Где он его только прятал?!
    Костра они разводить не стали - Люча, будучи умной девочкой, не задавала вопросов о причинах. Гризли врядли стали бы попусту инструктировать, как обойти землю их соседей, если бы встреча с ними не несла угрозы. И это возрождало в шаманке прежний страх - а что если Флэйм охладеет к ней, и, по несчастному совпадению, бросит именно здесь, на Эрдет. Вероятно, нормальному человеку её мысли показались бы дикими. Однако, Люча всю жизнь прожила под флагом священности чужого желания - она считала, что с ней остаются, только пока она нужна, а удерживать как-то иначе - омерзительно. Даже попросить остаться - это немыслимо, это шантаж, это то же самое, что заколдовать и принудить нелюбящего к любви силой. Если он уходит посреди тайги - то всё равно прав, значит, он решил, что так лучше. А чтобы этого не случилось, надо быть ему нужной, греть его постель и выпрямлять дороги... Хотя... Пожалуй, нет. Сейчас, после противоборства с Бездной, Люча поняла одну вещь: она должна оберегать того, кто дорог ей, не ради того, чтобы получить за это плату в виде ещё одого дня вместе. Это тоже - шантаж, пусть и молчаливый: "если ты бросишь меня, то лишишься этого". Она должна делать ровнее Путь - потому, что это Путь.
    Это была последняя мысль, которую она успела подумать, проваливаясь в сон - на еловых лапах, под тяжёлым одеялом из шкур.
    ...Чуть ранее Флэйм, переносивший гроб, заметил, что ящик стал как-будто легче. Легче самого себя - так, словно он не только стал пуст внутри, но и истончился до состояния фанеры. Или показалось? Возможно, его натруженные мускулы просто привыкли к тяжести? Разница едва ощущалась...
   
    Эрдетская погода опять чудила. Несмотря на то, что вечер выдался туманный и тёмный, как и прошлый - наступившая ночь оказалась ясной, как кристалл. Абсолютная чернота небес, яркие, как бриллианты, близкие звёзды, и свирепо сияющая полная луна.
    Внезапно что-то зашевелилось и затряслось рядом с головой Лючи, которая в кои-то веки отдыхала без варочьих грёз. Девушка вскочила, пытаясь сообразить, что происходит, и едва удержала крик - еловые лапы распались, и оттуда воспарил гроб. Чёрные полированные грани блестели в свете луны так, словно он был сделан вчера, а не век или более назад. Из его щелей истекал серебристый пар. Гроб неторопливо развернулся головой к Люче, словно бы рассматривая её, неожиданно ускорился, пролетев в метре над ней, пошёл юзом и ляпнулся о сосну - похоже, это было случайным столкновением. Дерево затрещало, но выдержало.
    - Мухахахах...- слабый смешок - в котором едва угадывался тон прежнего Конио,- Здесь... хорошо, мастер... Флэйм... Здесь... слишком хорошо... Я едва мог... думать... Сейчас могу... Я изгнал из этого гроба дух... Жизни... Мастер...- гроб снова разогнался, сделал немыслимый кульбит, зацепив кроны и зашуршав хвоей,- Ааах, чтоб мою Свечу погасили, что-то я совсем... расклеился... Мастер Флэйм... Я не смогу здесь жить... Я не смогу здесь даже... ходить - больше нескольких минут... Просто потеряю разум, рассеюсь туманом, не соберёшь... А жаль... Я чую - жизнь... Столько солнечной крови... Маааастер...- гроб аккуратно, по дюйму, опустился ближе к земле,- Тебе придётся водить меня... как слепца... Я не могу владеть собой, я пьян, пьян этой гибельной жизнью... как последнее кабачное отребье...

Отредактировано Люча Эллорита (21.11.10 02:54:09)

- Не дёргайся, еда,- молвил Конио, удерживая мага стальным захватом и погружая зубы в его шею. Глаза чародея закатились, рот распахнулся, руки отчаянно плели заклятия, вымётывая пламенные полотнища. Слуги бросились на помощь, но огненный ураган, который маг создавал вокруг себя, разбрасвыал их, как пылающие листья. Здание начало гореть... Магия чародея пожирала его творения.
    Стук тела. Старик распластался перед собственным алтарём, словно грязная тряпка, и жизни в нём более не было.
    - Мастер,- Конио свалился перед Флэймом на колени, глядя на руки и на грудь, которыми касался заклинателя - на них тлели весёлые язычки пламени. Проклятый волшебник всё-таки успел "заразить" варка несгорающим огнём. Флэйм тоже уже потерял способность стоять. Взяв оборотня на руки, так, чтобы не поджечь, Конио перетёк туманом на внешний двор, бездумно убивая стражей, пытающихся им помешать. Огонь в его теле неторопливо тлел и распространялся испорками внутрь, высвечивая какие-то структуры, отдалённо напоминающие призрачные кости. У дверей раздался стон. Чёрное, но живое, бывшее Лючей, и. судя по всему, изо всех сил продолжающее ей быть, выползло следом. Светила беспощадная полная луна, похожая на серебряное блюдо, и лишь дым, который относило в сторону, слегка затмевал её круг.
   - Я умираю, Мастер.- спокойно признался Конио. Люча доползла до Флэйма, влила в него последние капли магии и рухнула. Холивар же ничего не мог сделать, потому что полыхающая пламенем печать уже вспыхивала белым беспощадным огнём, в такт каждому удару сердца.
   Конио посмотрел на луну.
   - Я могу открыть тебе Дверь, мастер.- молвил он Лису,- Ты станешь бессмертным. Ты будешь парить в лунном сиянии, туман станет твоими воровскими пальцами... В тот раз ты не захотел, но сейчас ты умираешь - я знаю, ты не сможэешь отказаться... Дай мне своей крови на прощание, мастер, и прими мой... Поцелуй...- прошептал упырь. И, не спрашивая, "приложился" к Холивару. Затем... ненормальный смех поворился. Живительная сила крови двудушника ударила в сознание Конио, вернув к нему память о любви, о прежнем рыжеволосом, который был когда-то... До обращения в варка...- Я безумен. Даже если ты станешь варком, то не выживешь здесь. Но я могу...- Конио вдруг взглянул на символ, и затем с хищной решимостью вгрызся в него зубами. Беззвучный визг распорол окрестности, череп нежильца тотчас стал полупрозрачным, пламя потекло внутрь, выжигая содержимое, распространяясь жилками, но варки ведь не мыслят какими-то органами - так что упырь продолжал поглощать солнечную кровь - и заклятие вместе с ним. Тело Принца Бездны затряслоь, его выворачивало блевотой пламени наизнанку, но он всё равно не отпускал Флэйма. Очнувшаяся Люча слабо застонав, начала колотить Конио кулаками, бессильно, почти нечувствительно, думая, что он пытается выпить жизнь Холивара... Но через несколько секунд всё кончилось. Плечо Флэйма было чистым - лишь слегка опалённым и с двумя кровавыми точками. Жар покинул его тело. На поляне корчился, тая, догорающий огрызок - полутень, полуживотное, получеловек... Неожиданно экс-Конио поднял выгоревшую наполовину голову к луне... слабый стон вырвался из его груди, а затем...
   - Высшие... Я не хочу умирать... Высшие, примите меня... Воле Бездны вверяю себя...
   И серебряный туман, окутанный огненным маревом, полетел вверх, по лунному лучу.
   К утру медведи, увидевшие дым и пламя на месте жилища мага, заподозрили, что проблемы наконец-то добрались до злыдня, и отправились на разведку. Именно они забрали Лючу с Флэймом со стылой земли и выходили их.
   Врядли кто-то знает точно, как дальше сложились их пути. Известно, что Люча вернулась в Аккад, где встретилась с доном Фартиго - тем-самым путешественником, который увёз её с родины. Старика буквально затрясло, когда он свой "позор" снова, причём, в весьма преуспевающем виде. Впрочем, он как раз собирался в новое путешествие на юг, и поэтому торопливо предложил Эллорите отвезти её назад - надо сказать, весьма бескровный способ устранения неудобных людей. Впрочем, учёные редко бывают брутальны. Люча согласилась. Насколько честным был Фартиго на этот раз - вернул ли он её на родину, или втихую высадил на необитаемом острове, неизвестно никому.
   Флэйм же, в процессе плаванья, наткнулся на двудушника редкостной породы - пещерного льва. Высокого, с длинными белыми волосами, "квадратной" ухмылкой и... очень знакомым голосом. Случилось ли что-нибудь между ними в дальнейшем, мы так же не знаем.
   Таким образом заканчивается история трёх случайно сошедшихся на просторах Анциума душ. И хотя, одну из них и трудно назвать душой - я уверена, что это никоим образом не отразилось на качестве сюжета.
   
FIN

Отредактировано Люча Эллорита (22.11.10 16:40:07)