Рабочий день только начался, а Фердинанд уже чувствовал себя уставшим и совершенно разбитым. И всё почему? Потому что руководство Академии всячески расширяет знакомства и контакты, в том числе и с другими учебными и исследовательскими заведениями. И как раз плод такого расширения должен был вот-вот постучаться в двери кабинета. Фердинанд глянул на этот элемент декора с откровенной неприязнью, как будто это именно дверь была виновата в случившемся. "Навязали. Хотя нет... почему? Я же сам уже принципиально согласился. Можно было заткнуть за пояс эти принципы и послать учителя и его ученицу к кому-то другому. А раз ввязался, то придется терпеть", - терпения у Фердинанда было с лихвой. Иногда ему даже казалось, что вряд ли существует на свете кто-то или что-то, что могло бы нарушить его привычный ход жизни.
Эта девчонка.. Николорада.. Однажды все-таки смогла. Там, на площади, когда Фердинанду зачем-то приспичило навязать ей свою, как оказалось, совсем не нужную помощь. "Ну и гонора же в ней..."
Аристократ думал о том, как они сработаются, и приходил к выводу, что вряд ли вообще у них хоть раз сможет выйти конструктивный диалог. Она даже сейчас - мужчина в который раз глянул на циферблат часов - опаздывает, хотя он предупредил ее, что не терпит подобного.
"Специально делает". Там и слепому было понятно в прошлую их встречу, что ничего общего между этими двумя нет и даже стажировка вряд ли сможет сдвинуть противоположные полюса в какую-либо одну сторону.
Фердинанд как раз поднялся и подошел к окну, чтобы глянуть, изволит ли его на две недели подчиненная идти, как раздался стук в дверь, а затем Николорада объявилась и собственной персоной.
- Добрый день, господин Порше. Простите меня за столь долгое опоздание, я сдавала зачет. У нас ведь еще есть время?
- Добрый именно что день, - сохраняя свое обычное самообладание, но не удержавшись от маленькой колкости, проговорил Фердинанд, повернувшись к девушке лицом. - Кажется, мы договаривались с вами на девять часов, а сейчас за полдень. Неужели вы считаете, что у меня нет других дел, как сидеть в кабинете и ждать, пока вы соизволите объявиться? Или, может быть, у вас нет часов? Тогда я вам их презентую. - "Да уж, такими темпами вы точно ни к чему не придете. Нужно быть с ней помягче. Первый день всё-таки". И далее Фердинанд заговорил уже будничным тоном, безо всякого ехидства, - вы могли бы предупредить меня. Ладно... надеюсь, такого больше не повторится.
Надо сказать, что на самом деле он на это даже не надеялся, уверенный, что и завтра Николорада заявится после двенадцати дня. Фердинанд подошел к своему рабочему столу, пролистал то, что набросал в качестве плана работы, и поднял на девушку глаза.
- Мы не будем тратить время на ознакомление с чертежами проекта, я сделал вам дубликат и отдам на дом. Сегодня мы съездим на место будущей застройки и я расскажу вам, где что должно быть. Есть возражения?

Фердинанда сложно вывести из себя, но Николорада, кажется, решила попытаться в этом преуспеть. Он, глядя куда-то сквозь девушку, мысленно посчитал до десяти, убеждая себя, что отчитывать ее за опоздание - не самая удачная идея сейчас. "Но опоздать на три часа и мило похлопать глазками, надеясь, что я на это клюну?! Видимо, этот Ферио поощряет подобные "случайности". Да и вели они себя друг с другом скорее как старые знакомые, а не учитель и ученица. Никакой субординации. Чему их там только учат в этом университете?" - впрочем, воспитывать свою стажерку и прививать ей правила хорошего тона не входило в обязанности Фердинанда. Он негромко вздохнул, пропуская мимо ушей фразочку про часы и никак на нее не отреагировав. Николорада опустила глаза и стала выглядеть действительно как милая раскаявшаяся овечка.
"Главное, чтоб снова реветь не надумала, иначе я точно сойду с ней с ума".
Фердинанд никак не мог взять в толк, что с девушкой происходит. Секунду назад она вся так и сочилась самодовольным ехидством, а сейчас выглядела кроткой и готовой впитывать ценные знания. От одной только этой разительной перемены аристократ растерялся - ведь и ругать уже как-то не с руки, но и потакать баловству не годится. Как некстати Николорада подняла глаза, встретившись взглядом с Фердинандом. Он быстро отвернулся, даже слишком поспешно, делая вид, что занят бережным раскладыванием документов на своем столе. А заодно раскладывал по полочкам и собственные мысли. До сих пор, пока у Фердинанда были две недели в запасе, чтобы подготовиться к плану стажировки, ему всё казалось выверенным и распланированным до каждой мелочи, но когда молодая девушка теперь стояла перед ним живьем - та самая, с острым языком и буйным нравом, - он в один момент забыл, что с ней делать. Поэтому даже ответ на ее вопрос прозвучал с основательным запозданием.
- Да, съездим. Пешком идти долго, а у нас в запасе не так много времени.
Мужчина взял свой деловой портфель, вложил в него некоторые чертежи и расчеты, кошелек, набросил на плечи легкую куртку и открыл перед девушкой дверь.
- Зря вы так легко оделись, - скользнув взглядом по хрупкой фигурке в тонком платье с коротким рукавом, заметил Фердинанд. - Там, куда мы едем, достаточно прохладно. И да, вы имеете право мне перечить, - это была не попытка смягчить отношения между ними, а простая констатация факта.
У входа в Академию молодых людей ждала крытая карета. Пока они к ней шли, Фердинанд не сказал ни слова. Он пару раз пытался представить мысленно начало их диалога, но быстро всё это отметал куда подальше, ибо выходило как-то глупо. А сведениями о цели путешествия Фердинанд собирался скрасить долгую дорогу в карете, хотя даже об этом мысли заставляли его глотать слова. Открыв дверь кареты, аристократ пропустил Николораду первой, затем забрался и сам, и экипаж тронулся.

"Такая громадная разница.. между этой тихой и мирной Николорадой и той рыжей фурией, которая чуть не снесла меня на площади, - как ни старался, а стереть из памяти тот злосчастный эпизод Фердинанд не мог. Каждый раз, когда он смотрел на Никки, то видел ее в том образе, в котором впервые встретил, и подсознательно ожидал, что вот-вот она снова станет такой. Но, наверное, так было бы проще. По крайней мере, от такой тихони, какую изображала сейчас его стажерка, не знаешь, чего ждать. - Да уж, по ее виду не скажешь, что поездка и моя компания ей в радость. Но, как говорится, назвался груздем - полезай в корзину. Так что терпи".
Скорей всего это Фердинанд мысленно обращался и к себе, и к Николораде. Никому из двоих задуманное мероприятие не доставляло удовольствия и интереса. Когда карета тронулась, Фердинанд краем глаза наблюдал за девушкой, отметив себе, что у нее вид напыжившегося ежа. Места было предостаточно, чтобы можно было сидеть, не касаясь друг друга и не пересекая круг личного пространства. Все заранее подготовленные фразы, как муравьи, разбегались, едва аристократ открывал рот, чтобы завязать разговор. Нужен ли он вообще, этот разговор? Конечно, ехать несколько часов, глядя в разные стороны и делая вид, что тебя интересуют мелькающие дома за окном, "очень интересно"... Но Фердинанду не хотелось услышать в ответ на попытку поговорить какую-нибудь сухую фразу или вообще односложное "да"/"нет" - и это в лучшем случае. Он не знал, чего можно ожидать от Николорады. Она уже орала на него, рыдала в его присутствии, извинялась и смеялась, потом прожигала взглядом, от которого провалиться хотелось, что дальше?
"Все женщины - истерички", - такая сакраментальная фраза вызвала у него легкую улыбку. Наконец, когда остались позади и ворота Аккада, а по бокам дороги раскинулись уже начинающие зеленеть после суровой зимы поля, Фердинанд повернул голову в сторону девушки и некоторое время смотрел на нее, размышляя, стоит ли что-то говорить или можно до конечной точки путешествия проехать молча. Но потом все же решился.
- И вы даже не спросите у меня, куда мы едем? Вы настолько доверяете мне или попросту беспечны?

Внезапно карету дернуло, да так, что она резко накренилась вбок, а пассажиры повалились все на одну сторону. Фердинанд придержал Николораду за плечи, потом выбрался первым из почти перевернувшейся кареты и подал руку девушке. После чего переключился на экипаж и кучера.
- В чем дело? - но ответ был виден и так - заднее правое колесо полностью слетело с оси, угодив в какую-то колдобину.
- Простите, ваша милость, дорогу, видать, размыло от вчерашнего ливня. Сами видите, какая яма, - попытался загладить свою вину кучер.
- Я-то вижу, а вот куда вы смотрели? Как скоро починитесь?
- Запаски нет, да и ось треснула, придется болтами скручивать. Времени с час потребуется.
- Ну нет, час - это много, - оглянувшись по сторонам и убедившись, что в поле зрения нет ни единой живой души, ни единого поселения, Фердинанд вздохнул, - госпожа Боунс, нам придется прогуляться пешком.
Обойдя карету с другой стороны, мужчина достал с сиденья свой портфель, после чего подошел к девушке и кивнул в нужную сторону дороги.
- Насколько я могу судить, идти нам минут сорок, может, больше. Но, похоже, возвращаться в Аккад будем уже по темноте. Идемте.

Дорога вела вперед, начало немного холодать, хоть дело уже шло к лету, но иногда вечера все же были промозглыми. А тут еще ветер, продувающий своими редкими порывами чуть ли не до костей. Фердинанд покосился на шедшую рядом девушку, которая была в одном легком платье с короткими рукавами.
"Наверняка продрогла, как осиновый лист. А я говорил ей, что зря оделась так легко", - совесть говорила, что нужно пожертвовать своей курткой. Правда, Фердинанд подозревал, что Николорада отворотит свой курносый нос брезгливо и откажется. Но как говорится, его дело предложить. Так что выбрав подходящий момент, как показалось аристократу, когда ветер стал особенно резким и холодным. Фердинанд снял куртку и набросил ее на плечи девушки.
- Не хватало, чтоб стажерка простудилась в первый же день, - пробурчал он невнятно.

Ответить на заданный ранее, еще в карете, вопрос Николорада решилась, спустя довольно много времени. Фердинанд на самом деле уже и не ожидал ответа. Если девушка посчитала, что вопрос риторический, то пусть так и будет. Может быть, снова придется молчать. Теперь, немного привыкнув, молчание уже не так тяготило молодого человека. Но она вдруг ответила.
- Я не наивная... Я просто верю в то, что вы не сможете причинить мне вред или завести куда-нибудь. Вы же человек чести, тем более плохой человек не будет терпеть мое поведение и  тем более не будет спасать меня. Аж два раза?!
"Я спас? Даже дважды?" - брови Фердинанда в некотором недоумении изогнулись. - "Когда успел?"
И все же ее слова заставили его слегка улыбнуться. В голове засели какие-то неопределенные мысли. Николорада казалась ему каким-то неразгаданным и спутанным клубком ниток, и он не знал, чего ожидать от нее в следующий момент. Учитывая, что сам себе он виделся весьма предсказуемым человеком, то его попутчица оказывалась его полнейшей противоположностью.
Фердинанд совершенно не знал, что сказать на эти слова. Он повернул голову как раз в тот момент, когда и девушка сделала то же самое, и их глаза - у обоих зеленые, но с разными оттенками, - встретились взглядами. Новоиспеченный учитель отвел глаза слишком быстро, в то время, как мог еще почувствовать взгляд Никки на себе. Чтобы сменить тему и частично успокоиться - а подобное взбудораженное состояние наступало постоянно в обществе особ женского пола, с которыми сразу не удавалось найти точек соприкосновения, - Фердинанд решил заговорить о деле. Теперь уже не глядя на Николораду, а только лишь себе под ноги или вперед на пустынную дорогу, он с паузами сказал:
- О сегодняшнем деле... Мы идем к озеру... Тимарк.. Неподалеку там есть... в общем, когда-то находилось поместье. Загородная резиденция... императора. Она давно в запустении... но мы получили заказ на ее реставрацию... Я бы хотел, чтобы вы посмотрели на нее... до изменений... И высказали бы свое мнение...

"С ней как-то неловко. Я постоянно думаю о том, чтобы не ляпнуть что-то несуразное. Постоянно подбираю слова. Стараюсь не смотреть в ее сторону, начиная краснеть, когда мы встречаемся взглядами, как девица на первом балу, ей-богу. И еще это..." - Фердинанд имел в виду свою манеру легкого заикания, когда его охватывало волнение или просто разговор шел с особой, слишком шустрой и смекалистой, которая могла с легкостью заткнуть его за пояс. Он не знал, была ли такой Николорада на самом деле, но подозревал, что при надобности могла быть. Правда, принимая во внимание эпизод на площади, Фердинанд посчитал, что вся ее смекалка и язвительность сводятся к прямым оскорблениям и ничем не подтвержденным обвинениям. Может быть, в случае с Николорадой именно этого он и боялся больше всего. Им ведь две недели надо как-то ужиться вместе. А стоит только даже частично повториться прошлому эпизоду - и всё... гордость аристократа вряд ли сможет простить молодой горячий нрав еще раз.

В ответ на вопрос архитектора Николорада наградила своего учителя удивленным взглядом.
- А вы уверены, что хотите знать мое мнение? Я вряд ли смогу что-либо путное сказать, кроме «Вау! Какое здание!».
Теперь уже удивленно воззрился на девушку и сам Фердинанд. Теперь, когда разговор зашел о работе, его волнение понемногу сходило на нет.
- В таком случае, зачем ваш наставник направил ко мне на стажировку именно вас, если вы ничего не смыслите в архитектуре и строительстве? Я не собирался обучать вас с самых азов, да и за две недели это сделать невозможно в принципе. Я полагал, что у вас есть хоть какая-та база знаний по нашему предмету, и я лишь покажу нюансы, в основном, реставрационной работы.
По сути, смысла разбираться, что и почему, уже не было. Аккад далеко позади, позади и время, потраченное на подготовку, разработку планов. А ведь бросать это все только потому, что стажерка оказалась совершенно неготовой к работе, попросту жаль. Жаль своего времени, сил, даже некоего азарта провести всё как следует. Фердинанд покачал головой: "Профессор Ферио сказал, что направляет ко мне лучшую свою студентку. Хотя бы тогда уточнил, в чем именно она лучшая".

Может быть, стремясь сгладить это неприятное недоразумение, Николорада стала задавать вопросы уже непосредственно по делу:
- А зачем его надо реставрировать? Оно очень древнее или там был пожар?
- И то, и другое, и есть еще третья причина. Считается, что где-то в подвале были спрятаны сокровища. И несколько раз вандалы устраивали набеги именно ради этой цели. Здание реставрировалось несколько раз скорее косметически, чем капитально. Сегодня же нам предстоит выяснить, как укрепить фундамент и несущие стены, чтобы всё это рано или поздно совершенно не обвалилось. Мы уже почти пришли.
Действительно, от дороги вскоре отошла еще одна, боковая, на которую и свернул Фердинанд.  Далее они шли минут пятнадцать, пока в поле видимости не замаячило здание. Даже беглый осмотр сказал бы, что когда-то оно было прекрасным и внушительным, а сейчас сад зарос травой, колонны потрескались, некоторые обвалились, крыльцо без перил и части ступеней, некоторые окна выбиты, а одна стена зияет огромной дырой, по другим паутиной идут трещины.
Фердинанд открыл калитку, пропустил вперед Николораду. В отличие от всего, что тут находилось, ограда пребывала в хорошем состоянии, видимо, ее недавно только установили.
- Здесь только сторож, - на всякий случай сказал мужчина, кивнув в сторону небольшого домика чуть левее от полуразрушенного здания.

Услышав восторженные отклики Николорады, Фердинанд едва смог сдержать смех. Но улыбка все равно тронула его губы,  так что заметить это можно было даже боковым зрением.
- Боюсь, что изъяны в нем могут только портить, потому что через дыры всё внутри заливает дождем, фундамент подтапливается, а ветер понемногу отрывает черепицу с крыши, - с трудом совладав со своей совершенно не к месту улыбкой и, наконец, согнав ее с лица, архитектор снова принял свой извечно невозмутимый вид. - Проходите, сначала мы обойдем здание вокруг, пока не темно.
Пока они шли по дорожке, то зашел разговор о том, что это некогда прекрасное и величественное сооружение, загородную императорскую резиденцию прежних лет, охраняет всего лишь один-единственный сторож. Фердинанд в который раз подивился наивности и неосведомленности своей спутницы, но только в мыслях это прокрутил, не став ничего говорить вслух по этому поводу.
- На самом деле никаких вечеринок никому здесь закатывать и не надо, - хмыкнул он, по пути умудряясь показывать части здания и рассказывать о них вкратце, - здесь была библиотека. Книг, понятное дело, уже давно нет, но изнутри (когда мы туда зайдем, вы сами в этом убедитесь) сама планировка изумительна.... Так вот.. даже если б никто не охранял эту резиденцию, о ней вряд ли вообще кто-то вспоминает. А большинство обычных жителей Аккада и вовсе забыли о существовании этого места.
Территория резиденции была достаточно большой, и Фердинанд с Николорадой потратили почти час на то, чтобы обойти ее полностью. Под конец аристократ направился к домику сторожа, пояснив, что нужно хотя бы сообщить о своем присутствии, а заодно и взять ключи от некоторых запертых комнат в доме.
- Знаете, я смотрю, что солнце садится, а наша карета до сих пор не прибыла, - с легким вздохом сказал Фердинанд, когда связка ключей звенела в его кармане, а сам он вместе с девушкой направлялся к парадному крыльцу. - Похоже, нам придется здесь заночевать. Сторож сказал, что никаких происшествий не случалось, а на верхнем этаже сохранились несколько комнат с более-менее пристойной мебелью. Если вы не возражаете, конечно... Иначе пойдем обратно в Аккад, пешком, по темноте.
Он подошел к крыльцу, скептически разглядывая выщербленные ступени, некоторые с дырами, некоторые шатающиеся и явно ненадежные. На всякий случай наступил ногой на наиболее безопасное место, потом поднялся на еще одну ступень и развернулся к Николораде.
- Давайте руку. И осторожнее, тут всё на ладан дышит.
С горем пополам парочка забралась-таки в громадный, но пребывающий в таком же запущенном и удручающем состоянии холл. Пока еще тут было светло - лучи заходящего солнца проникали через выдолбленные окна и дыры в стенах. Но вот скоро солнце зайдет, и тогда внутри ни зги не будет видно.
- Что-то я не догадался попросить у сторожа пару светильников с эвдиалитами, - Фердинанд споткнулся о какой-то кирпич и по этой причине предупредил Николораду, - смотрите под ноги.

"Все-то у вас не слава богу", - подумал Фердинанд, поймав девушку, когда она, то ли оступившись, то ли проломив своим "в два раза меньшим" весом доску, чуть не улетела вниз.
- Все в порядке, я осталась цела, - на всякий случай решила осведомить своего наставника Никки, наверное, намекая на то, что ее уже можно отпустить. Он разжал руки и немного еще постоял, чувствуя, как понемногу участившееся сердцебиение приходит в норму. Не хватало еще угробить стажерку на первой же гнилой лестнице.

Когда они вошли, наконец, внутрь и по пути больше никуда не провалились и ничего не зацепили, Николорада начала восторгаться внутренним убранством. А Фердинанд, который на картинах прежних лет видел, как когда-то тут все выглядело, да и благодаря своему творческому видению мог представить, как могло тут быть, отреставрируй всё, как следует, только сдержанно улыбался. Ему здание казалось попросту убогим, настолько сильно оно нуждалось в капитальном ремонте и восстановлении интерьера. Аристократ уже  подошел было к лестнице, ведущей на второй этаж и выглядевшей не менее удручающе, как позади него девушка разразилась гневной обвиняющей тирадой. Фердинанд обернулся. На его лице застыло недоуменно-удивленное выражение лица, он никак не мог взять в толк, какая муха укусила доселе мирно настроенную и послушную ученицу. Ну да, он понимал, что рано или поздно характер возьмет свое и скоро опять проснется та огненная фурия, накинувшаяся на него на площади. Но... сейчас?! Из-за такого пустяка?!
Фердинанд даже не заметил, как она оказалась на лестнице. И та сейчас угрожающе скрипела, покачивая древними перилами.
- Николорада, - с трудом получилось у мужчины произнести ее имя спокойно, потому что он смотрел на то, как прогибаются гнилые доски под ее ногами, и у него сердце замирало. Одно неверное движение - и она провалится, и кто знает - что там внизу. Он поставил ногу на первую ступень, протягивая вперед обе руки, - идите сюда.
"Я вас хорошенько встряхну, чтобы всякая чушь не забиралась к вам в голову".
- Почему вы всегда либо молчите со мной, либо в чем-то меня обвиняете? Разве я говорил когда-нибудь, что вы несмышленая девчонка, которая ничего не способна понимать? Но сейчас... "вы ведете себя как ненормальная инфантильная истеричка"... не подходящее время и место, если хотите.
Рискнув все-таки, он поднялся на еще одну ступень, дотянулся до Николорады, рывком схватил ее за талию и быстро спустил с лестницы, легко приподняв. Ступени затрещали, но не сломались, хотя, кажется, там появились еще парочка новых трещин.
- И пожалуйста, ходите тут аккуратно, - с облегчением выдохнул Фердинанд. - Можете восторгаться красотами, можете кричать на меня, сколько вам угодно, обвиняя во всех смертных грехах. Только не провалитесь куда-нибудь, прошу вас. И дайте мне, в конце концов, вашу руку. Я вам ее не съем.

Отредактировано Фердинанд (26.06.13 18:11:22)

"Упрямица", - только и подумал Фердинанд, когда госпожа Боунс решительно продемонстрировала, что никакой руки этот мужчина не получит. Она обошла его, продолжая разглядывать внутреннее убранство здания, но по крайней мере, теперь пообещала быть осторожнее.
- Я здесь не раз бывал, так что место для ночлега где найти, знаю, - несколько сухо отозвался Фердинанд, уязвленный, что его помощь всякими способами отметается. "Ну хорошо. Если вы так желаете, я не стану больше предлагать вам своих услуг", - попытался сам себя убедить в этом аристократ, хотя все равно знал, что случись что с Николорадой, он первым делом помчится к ней на выручку.
Они пошли по длинному коридору, минуя дыры в полу и сомнительного качества доски, пока не подошли к еще одной лестнице. Эта выглядела не такой старой и угрожающей, а поэтому поднимались по ней молодые люди уже без опаски. Фердинанд свернул в правое крыло резиденции, внимательно разглядывая двери, которые проплывали мимо. Потом остановился перед одними, двойными, широкими. И хотя краска с них давно облупилась, ручки были оторваны, а вместо замка зияла дыра, все равно даже неопытному взгляду становилось понятно, что за этими дверьми скрывается что-то особое. Именно в тот момент, когда архитектор собрался что-то сообщить по этому поводу, в его спину врезалась отчего-то замешкавшаяся притормозить девушка. И по инерции Фердинанд сделал два шага вперед, оказавшись буквально втолкнутым в комнату.
- Осторожнее, - зыркнул он на Никки, которая даже не соизволила извиниться.

Но время и всяческие бедствия не пощадили и ее. Кровать всё еще стояла на месте, ибо была слишком тяжелой и, похоже, приваренной к полу намертво. А вот дорогой золотой парчи больше не существовало. Сохранились перины и даже простыни с десятком подушек, но позолота была оббита, мебель вывезли давным-давно. Стены голые, обшарпанные, никаких картин и гобеленов. На месте люстры дыра. А вот потолок и колонны по-прежнему украшены изящными скульптурами, впрочем, на них было уже изрядное количество сколов. На месте было огромное зеркало почти во всю стену, паркетные плиты на полу, резные деревянные окна с витражными стеклами. В общем, по сравнению с остальными комнатами эта казалась практически целой.
- Спальня императорской дочери, - Фердинанд обвел рукой комнату и добавил, - вы будете спать здесь. Я схожу за светильниками к сторожу и занесу вам один перед сном. Пока можете осмотреться. Только прошу вас, не уходите отсюда никуда, тут легко заблудиться, раз вы никогда здесь не бывали.
Не слишком надеясь на то, что Николорада послушается, Фердинанд вышел в коридор.
А тем временем, землю уже опутали густые сумерки, и в спальню, где осталась Никки, проникало совсем немного света из запыленного, частью потрескавшегося окна.

Отредактировано Фердинанд (27.06.13 14:55:06)

"Надеюсь, она не боится быть одна в темноте", - думал Фердинанд, уже почти на ощупь спускаясь по лестнице и с трудом угадывая, где прогнившие доски, а где дыры в полу. С запозданием пришла мысль о том, что нужно было спросить Николораду об этом чуть раньше того, как выходить за дверь. Но возвращаться было бы глупо. На удивление не провалившись никуда, а только лишь один раз зацепившись рукавом рубашки за какой-то торчащий гвоздь и сделав из рукава тряпицу, Фердинанд вполне благополучно добрался до домика сторожа. Невысокий крепко сбитый мужичок без споров выделил два эвдиалитовых светильника и потом уже, когда его гость собрался идти обратно, внезапно полюбопытствовал:
- А что, ваша милость, вы ночевать там хотите?
- Да, там есть парочка пригодных комнат, где можно не бояться гнилых полов.
- Так-то оно так... да вот знаете, я несколько раз видел, как темные фигуры мимо окон проплывали. Призраки, не иначе.
- Глупости, - отмахнулся Фердинанд. - Какие еще призраки? Разве в этом доме кто-то погиб или был убит? Я такого не припомню, хотя историю здания читал хорошо.
- Да кто их знает, ваша милость... В истории-то поди не всё пишут. Ну да дело ваше, я просто сказал.
- Благодарю, - аристократ поднял повыше эвдиалиты, освещая себе путь и направился обратно к дому.

Какая-то особая, странная и даже жуткая тишина застыла в комнате, где пыталась отгородить себя от страха темноты Николорада Боунс. И еще причудливая игра теней создавала особую картину, которая искажалась в пыльном зеркале и частично в треснутых окнах, могла напугать кого угодно. Рваный и съеденный мышами кусок гобелена, чудом сохранившийся на одной из стен, казался каким-то неземным существом. Скульптуры с отбитыми частями словно перемигивались друг с другом, ловя последний луч солнца на оставшейся кусками позолоте. Николорада плюхнулась на кровать, где еще сохранилась мягчайшая императорская перина. Другое дело, что она была такой же пыльной как и все остальное. А еще прямо из кровати вдруг потянулись к девушке липкие холодные нити, почти мгновенно заткнув ей рот. Запах от них был основательно гнилой и тухлый. Но они в тот же миг испарились без следа, едва эвдиалитовый свет проник в комнату.
- Вы еще тут? - спросил Фердинанд, переступая порог. - Я вам один светильник принес.

Свет от светильников хорошо освещал коридоры, так что Фердинанд умудрился не раз удивиться, как он не провалился по темноте в одну из дыр в полу. Впрочем, аристократ достаточно быстро добрался до спальни, где оставил Николораду и с удивлением и удовольствием увидел, что девушка никуда не сбежала. Правда, ему показалось, что выглядит она несколько странно, но он в общем-то плохо ее знал, а потому не мог с точностью утверждать, что для нее странно, а что нет. Так или иначе, а когда Фердинанд, поставив светильник, собрался уходить, чтобы найти и себе подходящее место для ночлега, то услышал, как Никки окликнула его.
- Господин Порше...
Фердинанд обернулся, с трудом узнав в этом дрожащем звучании тот звонкий и резкий голос, который не раз ездил ему по ушам с самого момента знакомства.
- ...а, может быть, это была плохая идея ночевать здесь?
- Ну что вы, Николорада, это же всего лишь старый дом... - попытался успокоить ее Фердинанд, сделав несколько шагов обратно, по направлению к кровати, где сидела девушка.
- Я... я... боюсь темноты... я... ужасно боюсь темноты...- пролепетала она почти также, как недавно говорил сам аристократ, заикаясь от смущения.
- Я принес вам светильник, чтобы не было так темно. Почему вы мне раньше не сказали? - Фердинанд вздохнул и сел рядом с Никки на кровать. - Я бы тогда не оставлял вас здесь одну. Ну искать сейчас какое-то другое место для ночлега - не выход. Тем более что темно-то везде, - он немного помолчал, размышляя, как бы ее успокоить, потому что сам прекрасно понимал - что значит чего-то бояться и оставаться с этим своим страхом один на один. - Ну если хотите, я останусь здесь, с вами. Если вам будет спокойнее в моем присутствии.
Николорада была такой бледной и выглядела напуганной чуть ли не до истерики, а ее глаза так лихорадочно блестели, что Фердинанд действительно начал переживать за ее душевное состояние.
- Не бойтесь, - отставив свой светильник на пол, чуть дальше от кровати, Фердинанд положил ладонь на руку девушки, слегка сжав пальцы, чтобы дать почувствовать ей свою поддержку. - Вы говорили, что вам понравился дом. Что скажете на счет этой комнаты? Как думаете, какие изменения тут стоило бы внести, чтобы вернуть ей приемлемый вид? - он решил, что если отвлечь Никки от мыслей о плохом и заговорить о каком-нибудь увлекательном деле, то она вскоре забудет про свой страж и снова станет собой - той маленькой язвительной студенткой со смешливым взглядом и острым язычком.

Само состояние Николорады напугало Фердинанда. Он и подумать не мог, что она НАСТОЛЬКО может чего-то бояться. И ведь дело, наверное, даже не в самом доме, а в темноте и том, что там может таиться. Ну сам-то мужчина считал, что уже давно вышел из того возраста, когда можно тыкать пальцем в темный угол и говорить, что там живет бабай. Он и в детстве-то не боялся, а сейчас и подавно нет. Но у каждого свои страхи.
- Странно спрашивать, почему я добр, если откуда-то во мне вы видите подобные черты характера, - с легкой улыбкой Фердинанд пожал плечами. - Я не добр и не зол, я отношусь к вам вполне нейтрально, ничуть не хуже и не лучше чем в тот день, когда мне вас впервые представили. А по поводу того, что вы успели мне наговорить раньше... Делаю скидку на вашу горячность. Да и задеть меня не так уж легко на самом деле.
Когда они начинали разговаривать, то аристократу казалось, что Никки перестает так трястись и пугаться. Особенно когда она смотрела на него, не отрывая взгляда. Признаться, мужчине становилось не по себе от этого, хотя он прекрасно понимал, что вызывает повышенное внимание не своей персоной, а тем, что девушка, находясь вблизи со знакомым человеком, чувствовала себя в большей безопасности. И может быть, именно глядя на него, она не так сильно боялась. Тем более, когда он взял ее за руку, демонстрируя, что он здесь, живой, что никуда не уходит и в обиду ее не даст.
Отвлеченные разговоры, как показалось Фердинанду, вскоре принесли плоды. Николорада уже не так вздрагивала от каждого шороха и, овладев своим голосом, начала отвечать на вопросы.
- Я бы убрала этих непонятных и жутко пугающих по ночам статуй. И как дочка императора могла спокойно засыпать?! Еще бы я... - она вдруг замолчала, глядя куда-то поверх головы Фердинанда, и крепко сжала его руку.
- Тогда статуи были целыми и полностью позолоченными, да и тут всё было гораздо светлее и красивее, - непринужденно усмехнулся аристократ, еще не понимая, чем вызвана такая реакция. Потом, тоже повернув голову в ту сторону, он несколько секунд вглядывался в дыру на потолке, но так ничего и не увидел.
- Господин Порше, эта резиденция ведь уже давно заброшена? По ее плачевному состоянию можно предположить, что ответ будет положительным, тогда вопрос следующий: рассказывал ли вам что-нибудь сторож об этом месте...
Снова повернув голову к Николораде, Фердинан-д неохотно кивнул. Все-таки рассказывать и так трясущейся от страха девушке, что по словам выжившего из ума сторожа дом кишит призраками, не хотелось. Да и сам аристократ не верил ни во что сверхъестественное.
- Знаете, просто, может быть, тут звери дикие водятся?... скажите же что-нибудь, потому что, если я не услышу, что в этом месте водятся звери, я скажу, что видела что-то темное, длинное и быстрое прямо там! - ее палец дернулся в сторону потолка, проехавшись в миллиметре от щеки аристократа.
- Ну что вы, - он перехватил эту руку своей второй рукой и теперь уже держал обе. - Конечно, тут могут водиться звери, вы же видели, какие дыры в стенах и какая большая территория. Один сторож не уследит за всем этим. Но не бойтесь вы так, - Фердинанд попытался ободряюще улыбнуться девушке, но как-то кисло вышло. Он не знал, что она там увидела, зато был уверен, что это всего лишь игра ее воображения вкупе со страхом. - Света они боятся, как вы сами сказали.
- ...я хочу, чтобы мы поскорее выбрались отсюда...
Фердинанд вздохнул, чувствуя, что сейчас ему, возможно, придется пережить еще один поток слез. Он терпеть не мог, когда девушки плачут в его присутствии, хотя бы по той причине, что понятия не имел, как себя при этом вести. Что еще можно было сделать, когда он и так уже держал в своих ладонях ее дрожащие ручки и пытался словами, жестами приободрить ее? Разве только обнять... Но Фердинанд решил, что это уж точно Николорада сочтет вольностью, поэтому он просто снова заговорил, мягким, уговаривающим тоном.
- Николорада, поймите же, что выбираться отсюда просто некуда. Попробуйте заснуть, я посижу с вами рядом и светильники не буду тушить. Утром вам всё это покажется дурацким сном, поверьте. И вы еще успеете, как обычно, высмеять меня не раз "за то, что нянчился с вами тут как с маленькой девочкой" или накричать за то, что я не вижу красот в этих дырявых стенах...

Отпустив руки Николорады, Фердинанд чуть слышно вздохнул. Он ее совершенно не понимал. Ее взгляд менялся за минуту несколько раз, и создавалось такое впечатление, что на нее то и дело находят различные воспоминания. О чем они там могут быть, что девушка смотрит на него как-то тоскливо и в то же время с легким укором? От такого взгляда хотелось забраться в ту черную дыру на потолке и спрятаться.
- Мне вас жаль, - начала Никки.
Фердинанд вздрогнул и его взгляд моментально заледенел. Он терпеть не мог, когда его жалеют - неважно по какому поводу. Особенно, когда эта жалость исходит от человека, который сам вызывает не менее сочувствующее отношение. И особенно, когда этот человек женского пола... Так что даже последующие ее слова не смогли скрасить первоначального впечатления. И вся эта жалость резко контрастировала с окончанием фразы, казалось бы, вполне доброжелательным.
- Не стоит благодарности, - несколько сухо отозвался Фердинанд.
По крайней мере, Николорада согласилась с тем, что можно лечь и попытаться заснуть. Она так и сделала, закутавшись в одолженную куртку и свернувшись клубочком на краю кровати. Аристократ продолжал сидеть неподвижно, переведя взгляд с девушки на стены. Его не пугала темнота или то, что в ней могло таиться. В привидений он не верил, в сказки сторожа - тем более, а нервозность Никки списал на ее богатое воображение. Однако в планы господина Порше не входила бессонная ночь в качестве телохранителя своей стажерки. Но и уйти он теперь не мог, раз уж пообещал, что никуда не денется.
- Вам тоже бы не помешал сон. Я в порядке. Спокойной ночи, - кажется, она догадалась, о чем мог думать ее наставник. Фердинанд повернул голову на голос, проследив, как устраивается на ночь девушка.
- Сон бы мне не помешал, но не сегодня. Спите. Я поработаю, - он отсел чуть дальше и достал из своего портфеля несколько чертежных листков и карандаш. Учитывая, что они обошли вокруг всего здания, то можно было сделать кое-какие пометки, а все остальное осмотреть уже при свете дня завтра. Этим-то Фердинанд и занялся, склонившись над своими бумагами. Николорада вскоре задышала ровно и спокойно, значит, заснула, и можно было теперь не беспокоиться о том, что она сорвется на истерику.
Однако старый полуразвалившийся дом хранил множество секретов. И, может быть, по этой причине к середине ночи в спокойные и безмятежные сны Николорады стали пробираться леденящие душу кошмары. Они цеплялись за наиболее уязвимые места в ее памяти, извращая их до неузнаваемости и превращая в жуткие видения до седьмого пота. Спать, участвуя в них даже во сне, стало невозможно.
А позади Фердинанда, за его спиной (поэтому он и не видел ничего), примерно в полуметре над землей парило полупрозрачное существо и терпеливо ожидало, пока кто-нибудь обратит на него внимание.

В свете эвдиалитового светильника комната уже не казалась такой зловещей и страшной. К тому же Фердинанд был занят своей работой и не обращал внимания ни на что вокруг. Николорада заснула, он это понял по ее затихшему размеренному дыханию, и это было хорошо. Завтра она проснется бодрой и выспавшейся, а солнечные лучи превратят старый полуразвалившийся дворец в красивую, но требующую глобальной реставрации постройку. Фердинанд как раз делал наброски на своих чертежах - перед ним на коленях был развернут план резиденции, на котором он и отмечал, где что необходимо сделать. Вообще он планировал изначально поручить эту работу своей временной ассистентке, но с каждой минутой общения с госпожой Боунс архитектор понимал, что профессор Ферио просто поиздевался над своим коллегой из Академии зодчества.
"Прислать девчонку, которая совершенно ничего не смыслит в этом... Да и она тоже хороша. Знала, куда ее направляют, хотя бы книги какие-то по теме пролистала. Я не нянькой тут работать нанялся, а ... черт подери, теперь уже и не знаю кем", - излишне сильное усилие над проводимой линией, и в бумаге появилась небольшая дырочка.
Фердинанд был раздражен от того, что все пошло не так, как он планировал. Изначально пошло уже не так, хотя бы потому, что Николорада, несмотря на предупреждение, опоздала. Потом карета сломалась. И пришлось заночевать тут. В старом разваленном дворце, в котором, по словам сторожа, поселились неупокоеные души.
Внезапно мужчина ощутимо вздрогнул - от дикого вопля из уст лежащей рядом девушки его чуть не хватил инфаркт.
"Она всё еще спит", - понял он, склонившись над Николорадой, - "и похоже, сама тому не рада".
По ее щекам покатились слезы, сама она металась и всхлипывала, но упорно не просыпалась.
- Николорада, - тихо позвал ее Фердинанд, тронув рукой за плечо.
- Неееет... Нет, прошу.  Я глупа и эгоистична... Я не хочу быть одна. Прошу, не уходи. Прости меня... - она так вцепилась в куртку, словно хотела порвать ее на куски. Фердинанд понятия не имел, что ей там снится, но решил, что будет лучше, если это прекратится. И тогда он затряс ее уже более основательно.
- Просыпайтесь, ну же... давайте.. вы всех призраков перебудите своими криками, - сам не зная, зачем ляпнул про призраков, он тут же об этом забыл. То, как его подопечная вела себя в этом здании, заставило его уже сто раз пожалеть о том, что он взять за образец именно его.
- Мы утром уедем, "если за нами приедет карета", так что перестаньте. Лучше просто почитаете книжки за время своей практики, чем "мне терпеть каждый раз такие выходки" так... Хорошо? Ну же.. успокойтесь.

Пробудить девушку оказалось на порядок сложнее, чем думалось Фердинанду. Сам-то он всегда спал очень чутко, и не мог взять в толк, как сейчас Николорада могла заснуть так крепко в пугающем ее месте по соседству с человеком, которого она знает от силы пару дней. Ну ладно, сам Порше выглядел безобидно. Он бы ничего не сотворил со спящим беззащитным ребенком. Но она-то не могла этого знать? Да и вообще.. Она недавно тыкала в дыру на потолке и была убеждена, что оттуда лезут чудовища и призраки. А сейчас спит и даже видит сны!
– Что вы делаете? - такой простой вопрос заставил Фердинанда врасплох.
- Я? - он резко отшатнулся назад, как будто Николорада упрекнула его в каких-то домогательствах. Но быстро взял себя в руки и строго сказал, - вообще-то я пытаюсь до вас дозваться, спящая красавица.
Ему показалось, что она пришла в себя более-менее, хотя пыталась отвернуться или наклониться, чтобы ее лица не было видно. Фердинанд не стал еще больше стеснять ее и отодвинулся немного, снова обратив взгляд к своим чертежам, правда, о работе теперь он думать и не мог.
-...Вы еще не спите?
- Нет, - "господи, да какой тут сон? Как я могу спать рядом с истеричной девчонкой, пугающейся от каждого шороха и страдающей ночными кошмарами? Надо было сразу спросить у нее, не боится ли она темноты и старых зданий. Ох уж этот Ферио. Он специально мне ее подкинул". - Вы что-то хотели? - он вполоборота глянул на Николораду как раз в тот момент, когда она указывала на окно и что-то лепетала про луну. Посмотрев в ту же сторону, Фердинанд ничего криминального не заметил. Обычная ночь. Ну да, темная, потому как тучи, видимо, затянули все небо.
- Если хотите, можем вместе обсудить дальнейший план действий, - аристократ только повернул чертеж так, чтобы его было видно и Николораде, как где-то сверху что-то скрипнуло. Фердинанд поднял голову и недовольно поморщился от посыпавшейся сверху пыли. - Ну да, идея тут ночевать... - договорил он не сразу, потому как девушка бросилась к нему и прильнула так, словно он был последним оплотом надежды в этом жутком мире, - была.. плохая... Ну что стряслось? Всё хорошо,- не зная, что делать, он попросту положил одну руку Никки на плечо, мягко и успокаивающе поглаживая, - что же на вас так действует, а? Ну хотите, пойдем в сторожку к сторожу? У него должно быть там тепло и светло.