- Как всегда, несносная техника! Да чтоб я... да чтоб хоть раз! - Сахира бушевала, пиная по дому развалившиеся остатки от бухнувшей непонятно по какой причине масляной печки, в результате чего тигрица с ног до головы была обляпана черной жирной жижей. Но делать-то нечего. Январь на дворе. Без печки и замерзнуть недолго. - Как будто у меня денег куры не клюют! Как будто зима - чудесное время для охоты, чтоб я могла подзаработать. Да в такую погодку даже зайца с трудом отыщешь, а потом еще попробуй догнать...
Сахира продолжала недовольно бурчать, собираясь в Аккад. Теплые штаны с внутренним меховым начесом, выдубленная куртка с двойной подкладкой, глубоким капюшоном, отороченным кроличьим мехом, шарф, обмотанный по самый нос, сапоги и, конечно, двойные вязаные варежки - куда ж без них. В общем, облачилась девушка как следует - морозу не пробраться. Пересчитав напоследок свои сбережения, Сахира вздохнула. Ну что ж... какую-нибудь подержанную печку можно присмотреть, а там до весны уже не так уж и долго дотянуть. Но раз идет в Аккад, значит, надо затовариться и другими необходимыми предметами, как то свечки, спички, хлеб, вода, нитки, бумага чертежная (надо ж на чем-то чертежи на одежду рисовать), сено для кроликов да немного зерна для кур.
Так что, расписав себе все покупки, Сахира взяла санки и потащилась в город...

Прошло несколько часов. По списку всё было куплено и на сани нагружено, хорошо увязано, чтоб не грохнулось по дороге, да накрыто покрывалом, дабы снег не притрусил. Оставалась лишь печка. Сахира зашла в магазин, где частенько продавалось всякое барахло. Хозяином был старый знакомый, он-то и посоветовал, какой печкой всю зиму можно топиться. На всякий случай Сахира взяла еще и пару банок масла. И уже собираясь уходить, она вдруг остановилась.
- Слушай, а неплохая штука, а? - ткнула она пальцем в цветастую вазу с широким горлом и плотной крышкой.
- Да так себе, - пожал плечами продавец. - Никто на нее не смотрит, потому что скол на крышке да краска позади обтерлась.
- Ну мне-то подойдет муку хранить? А то где без крышки оставляю, так сразу мыши заберутся и всю муку попортят.
- Бери, коли так. По старой дружбе со скидкой уступлю.
Вот так ваза стала собственностью Сахиры и была предначертана для хранения муки. Уже уходя, девушка увидела в магазине еще одного посетителя. Впрочем, внешность его она не заметила, да и не разглядывала особо. Вот запах для двудушницы говорил гораздо больше. Хотя на него Сахира тоже не обратила внимания. Она погрузила поклажу на сани и отправилась домой.

Когда двудушница заперла калитку, проверила свое хозяйство, задала зверью корма, да зашла, наконец, домой, чтобы растопить на кухне камин, а в спальне поставить масленку, то на землю уже опустилась ночь. Домик протопился скоро - благо, был небольшой. Сахира еще немного почитала перед сном, приготовила себе еду на завтра, после чего решила, что можно укладываться. Пресловутая ваза, уже с мукой до краев, стояла в шкафчике на кухне. Камин потихоньку догорал, но света от него еще хватало. А Сахира ушла в соседнюю комнату - спальню готовиться ко сну.

Сон всё не шел. Обычно такое случалось, когда Сахира что-то не сделала за день и потому ее мучили эти звоночки. Вот и сейчас. Она села на кровати, отбросив в сторону одеяло и свесив босые ноги до пола.
- Кроликов покормила. Кур покормила. Масленку купила. Калитку заперла. Камин разожгла. Завтра приготовила, - перечисляла она сама себе вполголоса, потом досадно хлопнула ладонью по кровати. - Ну что-то же я забыла? Может быть, дверь входную запереть?
Признаться, она многие привычные для себя действия делала автоматически, не запоминая их. Вот так было и с замком на входной двери. На самом деле она, конечно, его заперла, просто не была полностью уверена. И чтобы успокоить свою совесть, поднялась и пошлепала к выходу. В кухне что-то было не так. Несмотря на полнейшую темноту, Сахира ощущала, что здесь есть кто-то кроме нее. Чужой запах витал по комнате, да еще и чем-то он был знаком. Очертания предметов виднелись с трудом, но двудушнице не нужно было их видеть, ведь за годы проживания в домике она и так знала, где что стоит. Кроме того, ее вело чутье. А чутье подсказывало, что кто-то находится как раз у той самой двери, что девушка, как она подумала, не заперла.
- А ну стоять! - почти что прорычала тигрица, подскакивая к двери и резким ударом ладони по ней захлопывая. От удара сверху клацнул засов, надежно запечатывая выход.
Сейчас Сахиру, казалось, напрочь покинул инстинкт самосохранения. Мало ли кто находится сейчас перед ней - в темноте не различишь, но девушка была готова даже в драку броситься, чтобы защитить свое. Ну и пусть она стоит в одной тонкой ночнушке и оружия под рукой никакого нет. Для настоящей женщины оружием может стать что угодно - ногти, зубы, и даже женское очарование.
Два решительных шага по направлению к полутемной фигуре, после чего резкий тычок ей в грудь.
- Ты что здесь делаешь, а? Грабить решил? А ну-ка давай, выворачивай карманы...
Сахира теперь стояла между вором и дверью, загораживая собой выход. Она потянула носом воздух, втягивая знакомый запах.
"Где-то я его уже видела..." - а в том, что это был мужчина, сомневаться не приходилось.

"Вот это наглость!" - удивилась Сахира. Ей больше всего на свете хотелось сейчас вырвать "эту вещь" и хлопнуть ею ворюгу по лбу. В темноте она не различила, что утянул незнакомец, но это собственно и не было столь важно. Важно то, что он все же что-то утянул. Что-то, принадлежащее Сахире.
- Да что ты!.. - саркастически ухмыльнулась двудушница. Страха она совершенно не чувствовала, первым делом ей требовалось вернуть украденное и по возможности сдать вора в руки правосудия. А затем заменить замки и вообще, может, завести собаку. Быстро сделав шаг вперед, Сахира выпростала руки и наткнулась на прохладный округлый керамический бок вазы. Девушка не сразу поняла, что это такое. Она еще не до конца приняла эту вещицу в качестве новинки в своем интерьере. Но потом руки нащупали уже знакомый скол на крышке, и тигрица поняла, за чем охотился воришка.
- Эту... вещь..., - после каждого слова Сахира настойчиво дергала вазу на себя, причем силы ей было не занимать, - я... купила... на свои деньги... И не смей... говорить мне... что она мне... не принадлежит!...
Но мужчина тоже был отнюдь не слабаком. Пальцев не разжимал и с добычей так просто расставаться не спешил.
"Еще и муку успел высыпать, пройдоха, - подумалось девушке. - Интересно, куда?"
- Отдай и выметайся, - голос с рычащими нотками стал громче. - И я даже стражу на тебя не натравлю.
"Это мы еще посмотрим. По запаху я сама тебя выслежу, не уйдешь".
Перетягивание посудины продолжалось еще некоторое время, пока Сахира, наконец, не выдернула вазу из рук вора. Вот только и сама не удержала. Сосуд перевернулся в воздухе под испуганное "ох!" двудушницы и с характерным звоном осыпался на пол сотней осколков. Несколько секунд Сахира оторопело взирала еще себе под ноги, где, по идее, и валялась теперь ваза, вернее то, что от нее осталось. Потом девушка нашла козла отпущения. Переведя злобный взгляд на темную фигуру, она процедила сквозь зубы:
- Ты! Мерзкое ворье! Ты мне за это заплатишь!

Вазу было жаль. Не так, как обычно жалеют ценные вещи, конечно, но все-таки... За нее были уплачены деньги. Деньги, которых и так не слишком много было у Сахиры, а зимой так вообще они катастрофически таяли. А еще было жаль, что снова придется искать тару для муки. И столько хлопот из-за какого-то разнесчастного воришки, который показался девушке каким-то мелким шкетом. Ну ниже ее на полголовы, а то и на голову точно. Вот только мал да удал, что называется.
-Не хотел я, чтобы вот так вот всё закончилось, но вы не оставили мне выбора...
"Это еще посмотрим, кто кому выбора не оставил" - со злостью подумала двудушница, примеряясь уже, как бы броситься на человека. В подобные минуты она словно бы забывала, что находится не в своей звериной ипостаси. Иногда ее захватывал такой хищный дух, что даже в облике двуногого существа Сахира могла быть опасной противницей. Но сейчас она на секунду замерла, принюхиваясь. Вор что-то вытянул, и запахло холодной сталью.
"Нож?" - не менее холодная мысль резанула по здравому смыслу девушки, пробуждая его от беспробудного сна. Отступив на несколько шагов назад, Сахира схватила первое, что попалось ей под руку, - изогнутую кочергу для кухонного камина.
- Ах вот как? Из воров в убийцы? - у девушки было особое преимущество. Во-первых, она хорошо ориентировалась в собственном доме, а во-вторых, ее вело звериное чутье. Где сейчас чужак, приближается или отдаляется, сколько метров до него - всё это сообщали Сахире обоняние и чуткий слух. - Я не собираюсь сдаваться как те старушки, которых ты грабишь ночами в свое удовольствие. И просто так ты отсюда не выйдешь. Стража будет очень рада встретить тебя утром спелёнанного как младенца.
Можно было бы, конечно, и перевоплотиться. Тогда на стороне двудушницы оказалось бы еще несколько факторов: внезапность и ночное зрение. Но выдавать свою вторую ипостась без лишней надобности не хотелось.
- Предлагаю тебе добровольно сдаться. Обещаю сильно не издеваться и не пытать, - иронически заметила девушка, с прищуром разглядывая темную фигуру.

- Ах молчать? Цыпленочка задели за живое? - издевательски-ласковым тоном проворковала девушка, мягко, как кошка, коей она, в принципе, и была, сделав несколько пружинистых и абсолютно бесшумных шагов чуть в сторону по комнате. - Действительно, как же я могу, такая жестокая, называть тебя, честнейшего из честнейших людей, грязным воришкой? - и тут в мгновенье ока ее голос из елейного превратился в резкий отрывистый и словно скрежещущий по стеклу, - наверное потому, что ты и есть грязный воришка! Залез ко мне в дом! Обокрал! Разбил мою новенькую вазу! - то, что она в разбивании поучаствовала и сама, Сахира решила не упоминать, - и теперь еще корчишь из себя бедного и несчастного?
Пока вор отвлекся на какое-то там дело, что Сахира явственно услышала (а зарядить арбалет - дело не сиюсекундное все-таки: для начала надо опустить арбалет вниз, встать ногой его на стремя, а приклад арбалета упереть в живот. Тетиву двумя руками вести к замку в плоскости хода тетивы. А только после характерного щелчка вставляется стрела в отверстие, перо - в паз направляющей и только тогда можно целиться), девушка умудрилась бесшумно скрыться за столом и прокрасться с другой стороны.
"Стрелять-то в темноте ты, может быть, и можешь, милый, вот только для начала тебе еще нужно меня почувствовать. И сейчас я тебе это с лихвой обеспечу".
Вынырнув из самого темного угла, девушка одним махом ноги выбила арбалет из рук вора, и оружие улетело куда-то, загрохотав, судя по звуку, по столовой посуде. Правда, от такого финта ногой не выдержала ночная сорочка. Она характерно затрещала и расползлась по шву с самого подола и почти до середины бедра.
- Тебе не кажется, что ты злоупотребляешь моим гостеприимством, вор? - пропела прямо на ухо мужчине Сахира. Его запах ударил ей в нос совсем близко, это был запах силы, путешествий, свежего снега и, конечно же, самый ощутимый - мужской.
Двудушница не могла понять, зачем ее принесло так близко к незнакомцу. Кочерги в руке не оказалось, девушка абсолютно беззащитная. А он в десятке сантиметров от нее, даже дыхание отчетливо различимо. И ничто не мешает ему сейчас схватить ее, ударить или даже убить.

Конечно, за глупость приходится расплачиваться. Вот только что Сахира в отличном пассе ногой отправила чужое оружие в полет по комнате, а сейчас, не отпрыгнув вовремя и черт знает на что понадеявшись, оказалась прижатой к стене и с лезвием у горла. Нахальность вора просто поражала воображение. По его словам ситуация оказывалась в корне иной - как будто это Сахира залезла в чужой дом, устроила на кухне погром и угрожала расправой бедняге-хозяину. Как так можно было перекрутить всё, выставив девушку виноватой, она не могла взять в толк. У воришки талант, не иначе.
Но даже с ножом у горла Сахира не растеряла своего ехидства.
- Предвзято отношусь, говоришь? - прищурившись, она старалась разглядеть черты лица мужчины, слишком близко подошедшего к ней. - Может быть, мне надо было встретить тебя с пирогом и яблочным сидром? Может, сразу кровать расстелить и взбить подушки для дорогого гостя?
Поерзав телом по стене, Сахира почувствовала, как рука вора, прижимающая девушку, сползла с плеча и оказалась на груди, явно прощупывающейся через легкую тонкую ткань ночнушки. Двудушница хотела дернуться, сбросить эту руку, но нож кольнул кожу, и девушка тихо зашипела.
- Если ты не преступник, - на секунду Сахира закусила губу, стараясь не шелохнуться даже, ведь несколько алых капель крови уже выступили на белой коже, - то как понимать то, что ты сейчас делаешь? Хочешь зарезать? Ну зарежь. Кому от этого легче станет? А ваза... разве ты не мог прийти ко мне, как цивилизованный человек, объяснить ситуацию и попросить вернуть ее? Нет же.. ты залез сюда как вор. И требуешь от меня не делать глупостей?
Волна негодования пронеслась по телу двудушницы. Она не знала пока, как ей освободиться, но была уверена, что сделает это. Не будет же преступник держать ее так все время? Либо отпустит, либо убьет, либо...

"Он так говорит, как будто со мной всю жизнь прожил и знает все мои повадки. Что за манера - корчить из себя всезнайку?" - Сахира чуть поморщилась, потому как и сама не могла сказать, смогла бы она отдать безвозмездно вазу незнакомому человеку, если бы он пришел к ней с миром и честно все рассказал. От жажды наживы девушка была далека, так что не исключала возможности урегулирования проблемы путем переговоров.
Но такие переговоры, какие вор вел сейчас, держа у горла своей, по сути, заложницы нож, тигрице явно не были по душе. Больше всего Сахиру возмутила фраза "вы умыкнули ее у меня из под носа".
- Я?! Умыкнула?! - воскликнула она с неподдельным негодованием, совершенно забыв про нож - и зря, ибо лезвие снова и снова рисовало на белой коже кровавые полоски. Но Сахира уже не могла остановиться, - я ее честно купила! На честно заработанные деньги! Я - честный человек и живу здесь на законных основаниях! Я заплатила за эту вазу свои собственные деньги, которые мне достаются тяжелым трудом... И ты смеешь вваливаться в мой дом, чтобы упрекать меня в том, что я(!!!) украла у тебя эту посудину?! Несправедливо тут поступают только со мной, - снова откинувшись на стену с видом крайне оскорбленного человека, девушка снова вспомнила про нож - царапины на горле защипали, а кровь, собираясь в ручейки, уже измазала горловину ночной рубашки.
- Разойтись полюбовно... - повторила она за ним, поджав нижнюю губу. - Как будто у меня есть выбор? Ваза разбита, я потеряла на ней деньги. Да еще и муку ты, наверное, выбросил, испортил, что теперь до следующего похода в город я буду на одних картофельных лепешках... Сорочку из-за тебя порвала...
Столько неприятностей за несчастные полчаса расстроили Сахиру. Она уже не горела справедливой местью, теперь ее, как истинную хозяйку своего дома и одинокую девушку, занимали вопросы, как же исправить все эти происшествия.
- Долго ты еще так стоять будешь? Или режь, или отпусти меня. И твоя рука, между прочим, лежит на моей груди, - на всякий случай напомнила Сахира, то ли для того, чтобы обратить на это внимание, то ли, чтоб вор сделал что-либо еще.

- Если бы да кабы... - перекривляла его Сахира. - Я ее купила. Я не настолько богато живу, чтобы даже такой мелочью, как ты ее считаешь, разбрасываться. Тебе, может, все равно. Ты себе вольный художник: то тут, то там. И на пропитание, и на одежду себе денег можешь... найти, - опустила она мерзко рвущееся наружу слово "своровать". Ругаться больше не хотелось. Да и с чего, раз объект разногласий уничтожен, а все эти мысли только и навевают одну печаль. Деньги на ветер, мука испорчена, осколки собирать, да еще и, судя по звуку, посуда какая-то разбита. Тому, кто живет на так тяжело зарабатываемые деньги, только и дано понять, отчего девушка грустно вздохнула.
- И все-таки я не пойму тебя. То ты утверждаешь, что ты - не бездушный и не мерзкий преступник, потом с гордостью заявляешь, что ты вор и зарабатываешь этим себе на жизнь. Судя по твоей логике, ты не считаешь воров преступниками, так что ли? - насмешливо приподняла бровь двудушница. - То есть убийца - преступник, насильник - преступник, но вор - это честная и уважаемая работа? Ох и забавный ты человек. Если так, то почему ты боишься стражи и десятой дорогой обходишь сторожевые посты?
Тему с разбитой вазой Сахира отложила в дальний ящик, чувствуя, что тут с вором она к общему мнению не придет и всё это может затянуться до утра. Но вся эта философия по поводу преступника и вора для девушки была занимательной и, по правде говоря, в новинку.
Когда мужчина убрал кинжал и снова заговорил, Сахира не смогла удержаться от очередного смешка.
- Нет, право, ты действительно уникальный. Может быть, глаза у тебя другой стороной смотрят? По твоим словам я сама взяла вложила тебе в руку кинжал, прижала к своему горлу и заставила так стоять, пока не начала давить сильнее, чтобы не порезаться. Мне говорили, что у женщин логика своеобразная, но теперь я вижу, что все наоборот. Твоя логика даст женской десять очков форы!
Она подошла к умывальнику и быстренько смыла холодной водой сочившуюся из царапин кровь.
"Не волнуйся, кровью уж я не изойду, как резаная свинья. Двудушника еще нужно постараться прирезать".
Принюхавшись, Сахира отыскала за чашками и плошками в кухонном шкафчике свечу, а рядом коробок спичек, зажгла, и теперь слабый свет дал возможность разглядеть вломившегося в ее дом бандита. "Молоденький... совсем еще юнец. А уже стал на такую скользкую тропу. Впрочем, не мне его учить. Ну не повезло с вазой, кто ж знал, что можно было у меня ее попросту выклянчить", - сквозь полуприщуренные веки Сахира разглядывала своего визави.
- Чай? Кофе? Или чего покрепче? - предложила она вдруг, как будто с вором они были уже сто лет знакомы и теперь встретились исключительно для приятной беседы.