В порту давно стоял хмурый Майкл. Его кислое выражение обычно беззаботного улыбчивого лица и нахмуренные брови сильно контрастировали с достаточно вычурным и дорогим черным костюмом. Впрочем, породистости, того самого, что отличает аристократа от простых смертных, никакая одежда выросшему на улице пареньку добавить не могла. Первая мысль любого нормального граждана была бы о том, что подлый мальчишка стащил костюм, по счастливому для разбойника обстоятельству пришедшийся ему впору, из магазина. Майкла, впрочем, это мало волновало. Да и костюм этот, признаться, был ему в тягость — не привыкший к такой одежде Майкл просто дал слабину, увидев такой роскошный наряд, когда получил первую зарплату. Купив и нацепив одежду, он покачал головой — шел он ему как ежу футболка, но, тем не менее, снимать его он не стал. В конце концов, почему бы и не походить попугаем некоторое время? Раньше-то, бывало, и не в таком ходили.

Сколько Майкл себя помнил, вся жизнь его прошла в развалинах, руинах, таящих множество опасностей даже через много лет. С самого раннего возраста он помогал приключенцам, с самого детства, которое не спешило заканчиваться вот уже несколько сотен лет, он собирался стать героем. С самых ранних лет он и был героем. Иногда хрупкий ребенок худощавого сложения в одиночку добивался потрясающих результатов.

Теперь же наступила нормальная сытая жизнь. Это почему-то и раздражало Майкла. Оттуда было и его кислое лицо и вообще неважное настроение. Он всегда в таком настроении сбегал в порт, потому что мысли о море и дальних странах успокаивали и заставляли поверить в то, что еще ничего не потеряно. Но сегодня не помогло и это — мальчик уже полчаса наблюдал за разгрузкой шхуны, где какой-то начальник орал как невменяемый. Наконец Майклу это надоело и он пошел разобраться.
— Чего вы орете? — недовольно сказал он бесноватому дядьке, который почем зря гонял несчастных работников порта. — Тут вообще-то люди спят.
Мальчик кивнул на пьяницу, валяющегося неподалеку и храпящего на весь Аккад.
— От того, что вы на них орете, они лучше работать не станут, — Майкл поправил галстук. — Объясните подчиненным принятую вами систему вознаграждений. Произвольность в поощрениях и награждениях ведет к цинизму, а не к росту мотивации. Основными же мотиваторами являются высокая оценка результатов труда, этичное поведение коллег и руководства и интересные задачи. Вы ведете себя неэтично, оцениваете результаты их труда явно очень низко, а об интересности их работы вы сами можете судить, если спустите с корабля хоть один ящик своими силами.
Мальчик широко улыбнулся.
— Я планирую открыть тренинги личностного роста и курсы управления персоналом. Не хотите записаться?

— Я-то Михаил фон Браун Зюдофф Оливьеро Двенадцатый, — скромно представился Майкл, присаживаясь рядом. — Но для друзей просто Майкл.
Мальчик вздохнул, поправил непослушные волосы и посмотрел на дядьку.
— Если вы, впрочем, хотите меня пинками загнать в море, то знайте — я против. Это будет совсем не весело. И костюм жалко, — предупредил он его. — А я герой и красавец, мне без костюма никуда.

Собеседник, впрочем, оказался поуравновешеннее, чем Майкл думал. Обычно такая публика срывается на крики и визги, что очень весело и потешно. Начинает гоняться за наглым мальчишкой по всему порту, да только обычно здоровья у подобных не хватает. У этого же может и хватить, — решил Майкл, оценив высоченного жилистого приказчика. Но, наверное, именно поэтому тот пока своей силой и не пользовался. Знал, поди, что в любой момент может устроить мальчику жесткую экзекуцию. О таких вещах, впрочем, Майкл решил пока не думать, потому что все же удачно складывалось. Морской воздух, мирная беседа, работа вон делается сама собой...

— Теперь вы знаете обо мне практически все, — скромно сказал мальчик, болтая ногами. — А я о вас ничего, что, в общем-то, понятно и естественно. Но вот что странно. Вы так беспокоились за бочки и орали на этих представителей класса пролетариата, что я грешным делом заподозрил в вас сатрапа, куркуля и угнетателя. А вы не такой, вы даже зарплату платите. Значит, в бочках что-то подороже кислых яблок. Уж не шэбердамские ли трюфеля?
Майкл широко улыбнулся.
— Если они, не обеднейте на парочку для простого тренера Майкла. Хочу вспомнить вкус еды далекой родины.

— Факт, — кивнул Майкл.

По поводу всего кивнул. И того, что сухой и невредимый он куда забавнее, и того, что в Аккаде можно все найти, были бы деньги. А еще до смекалистого ума Михаила Оливьеро быстро дошло, что в бочках не то что не трюфеля, а что-то такое, о чем не следует знать органам аккадского правопорядка. Длинная насыщенная трехсотдвенадцатилетняя жизнь научила Майкла определенному недоверию к миру. Однако она так и не смогла сделать из него человека степенного, умного, блистательного и, главное, прочного и не витающего в облаках. Несмотря на все старания судьбы, из мистера Оливера так и не удалось выбить врожденного любопытства и умения радоваться мелочам. Второе качество нередко очень сильно помогало сохранить необходимое настроение после того, как первое снова и снова приводило юного Майкла далеко не туда, где он мечтал бы оказаться.

И сейчас осторожность и недоверие снова потерпели оглушительное поражение, пав жертвами несгибаемого любопытства Майкла и его несломимой жизнерадостности. Несмотря на то, что сейчас ситуация явно носила преступный характер, мальчик был уверен, что новый знакомый не будет его убивать, расчленять и есть, потому что... ну вот никак в это не верилось, а Майкл привык доверять своему чутью. В конце концов, триста двенадцать лет оно его не подводило, и не раз спасало жизнь. А скоро так и вовсе триста тринадцать лет. Почему же должно было подвести сейчас?

— Вам это... менеджер по персоналу не нужен? — поинтересовался мальчик. — У меня огромный опыт. Я видел падающие за горизонт звёзды, слышал чьи-то крики из-за горизонта. Присутствовал при том, как тролль обглодал верхушки сосен. Поймал в капкан тушёного кролика, хорошо пообедал. Сажал детей в клумбы. Спасался от разгневанных мамаш. И даже вчера подрался, — вон, видите ссадину? Ага.
Майкл вздохнул и печально добавил:
— А то, верите... все достало.

— Вы, дядь Тейрис, не понимаете, — снова вздохнул Майкл. — Я вот самый молодой студент кафедры истории Аккада. У них всегда недобор, поэтому взяли туда. А я вот хотел в техномаги, например. А меня, например, не взяли, сказали, что с восемнадцати лет. При том, что я изобрел этот, как его... А мне знаете сколько лет назад было восемнадцать?
Мальчик тряхнул волосами.
— Поверьте, я куда старше, чем кажется. Вы, само собой, сейчас думаете, что я сумасшедший и нездоров, причем на голову. Но это не так.

Тем не менее, Оливер сам не понимал, зачем напрашивается. Жизнь, которая только-только наладилась, которая манила спокойными перспективами, доходным местом, солидными зарплатами и уважаемым положением, жизнь, в которой Майкл Оливер был умен и состоятелен... Разве не этого он всегда хотел? Еще пару-тройку лет... точнее, пару-тройку сотен лет назад если бы у Майкла спросили, желает ли он чего-то большего, то уважаемый джентльмен улиц посмотрел бы на вопросившего как на идиота. Дом, еда, деньги, уверенность в завтрашнем дне. Чего еще можно желать?

Оказалось, что все упомянутое, конечно, здорово облегчает жизнь и делает ее комфортнее, однако...
Чего-то сильно не хватало.

— В общем, давайте сойдемся на том, что я просто искатель приключений. А быть менеджером по персоналу у вас, чую, куда веселее, чем самым молодым студентом у них.

— Стражники? — Майкл осклабился. — Это те парни, которые в одной руке держат обломанную кирку, другой крышку гроба и считают, что лучшим изобретением науки является быстрорастворимый шэбердамский коньяк? Видите ли, босс, я настолько им не сопереживаю, что, будь моя воля, понадкусывал бы у них в погребах весь сыр в качестве народного протеста. Я мужчина серьезный, A.c.a.b., все дела.
Мальчик вздохнул.
— С историей так и вовсе свои счеты. Университет обещал мне научную степень, саблю, барабан и коня, а в итоге оставил гендерную принадлежность и несчастные восемь монет. А восемнадцать мне было никак не меньше двест... двухста... двухсот... двеста... да, короче! Давно, давно.

Оливер потянулся, постарался пригладить волосы. Всем своим видом мальчик пытался показать, что он слишком стар и мудр, да только около Тейриса как стоял щуплый подросток в нелепых одеждак, так и продолжал стоять. Ни старым, ни особенно мудрым он не казался.

— Так-то я сам не особенно уравновешен, — поспешно успокоил Майкл босса. — Вы же сами видите. Отпустили из лечебницы под подписку о невыезде. Так что сработаемся. Обещаю в кратчайшие сроки прирост эффективности на два целых двенадцать сотых процента. А потом разберемся, эффективности чего именно случился прирост.

Пока эти двое перешептывались, Вил подозрительно смотрел на второго. Ишь ты, решил занять место дяди Вила или что там! Впрочем, это шутка, а Вилу на самом деле было интересно, что тут забыл Майкл, и кто этот дяденька с ним. - "Интересно, они давно знакомы? А Майкл чем занимается? Это ж как жить ребенку в незнакомом мире? Да я бы ему медаль дал за такой подвиг," - взгляд Вила перенесся на Майкла. - "Ну, видно, что не пропадает. Сколько мы уже здесь? А мы одно время тут находимся, вооюще? Ну да... Вместе ж и прилетели, что я туплю."
Мысли прервались ответом Ланзо, - Тилл Ланзо.
- Очприятно, - И мужчина поместил шляпу обратно на свою полупустую голову. Кстати, о пустых головах. Вил подумал, что если ничего не выйдет, то можно в лес убежать  стать животным, забыв про враждебные "блага" цивилизации. Какие ж это блага, если все такое дурацкое и непонятное? В лесу все понятно будет. Наверное...
— Это не агент, босс, — Вил выгнул бровь и уставился на Тилла. Вот-те нате, уже босс есть. Лишь бы не попрошайкой работал или еще кем из представителей криминальной жизни. Впрочем, Вил и сам не прочь покриминальничать. Тем более, что сам несколько дней бандитом был. — Это дядя Вил. Мы с ним давно, очень давно знакомы. Он мужчина надежный и проверенный, закаленный боями и временем, порохом пропах и солью побед. Вот прям как я, только... только не я, а дядя Вил.
- Ну, какой агент... Рано мне. Хе-хех, спасибо, чувак! Уа-а-а-а, как же я тебя рад видеть, дружище! - Вил вовсю стал отыгрывать ветряную мельницу и размахивать верхними конечностями. Настолько был рад видеть парня. Это ж... Это ж человек из прошлого! Пусть, знакомы только день, не важно.  - Все равно спасибо. Если надо, тоже дам рекомендации. - Двудушник подмигнул мальчику.
Затем, Майкл поинтересновался у Вила его делами, - Да... Давно. Очень давно. Стоило бы еще так же выйти и эм... Вернуть все на прежние места. - Полунамеком Вил сообщил о мечте попасть в свое родное время. - У меня так себе. Вишь, примоднился, пытаюсь к успеху прийти. А ты как? Ты нормально сам-то? Вижу, э-э-э... Работу нашел. Шустро, однако.