Восклицание аристократа не осталось незамеченным для Фейри. Может быть, ее тоже разобрало любопытство, но она подскочила к той же двери и стала наблюдать за раз за разом повторяющейся призрачной трагедией из другой щелки. Фердинанд лишь на секунду отвлекся от созерцания этого действия, чтобы увидеть Фейри, а потом опять приник глазом к своему смотровому окошку.
Зрелище повторялось еще несколько раз. А потом сменилось другим. Теперь под дождем стояли три всадника, и в одном из них узнавался всё тот же убийца с копьем. Теперь его лицо можно было разглядеть лучше - статный, с широкими бакендардами и слегка закручивающимися на концах усами. Рядом с ним двое в мантиях магов. Усатый что-то крикнул. Несмотря на то, что кричал он, должно быть, громко, но до подглядывающих Фердинанда и Фейри не донеслось ни звука. Зато в ответ на этот призыв одна за другой принялись распахиваться двери почерневших и обветшавших домой и оттуда выходили жители деревни - такие же молочно-призрачные и дрожащие под дождем.
- Ох, - Фердинанд успел зажать ладонью рот, когда дверь конюшни тоже дернулась, но не открылась из-за засова, а от самого здания к сборищу призраков тоже направился кто-то.
- Вот это да... Кто они?! - услышал он такой же изумленный возглас Фейри.
- Не знаю, - тихо ответил Фердинанд, он смотрел в щелку, боясь пропустить хоть что-то из этого призрачного театра. - Но похоже, нам показывают то, что здесь когда-то происходило. Жаль, что мы не можем разобрать слов...
Не окончив предложения, мужчина осекся. Потому как все жители деревни теперь были собраны, и действие пошло дальше. Усач с бакенбардами что-то вещал, размахивая руками, а потом махнул на толпу. И тут разыгралась магия. Огромный столб пламени, вызванных колдунами, охватил заметавшуюся в ужасе толпу. Они кричали от боли и страха - и эти вопли были слышны так отчетливо, словно живые находились там, среди толпы. В мгновенье ока пламя сожрало всех... Там остались только обугленные тела, валяющиеся кое-как друг на друге.
Видение рассеялось, чтобы повториться затем снова и снова.
- Я не понимаю... - с трудом оторвавшись от увиденного, Фердинанд отступил на шаг назад. - Я никогда не слышал о такой деревне и о том, что случилось с ее жителями... Похоже,.. - он был бледен, как выбеленная известью стена, - заснуть нам сегодня не удастся.. Уж мне-то точно.
"По крайней мере, когда стены сотрясаются от воплей, а перед глазами стоит эта картина".

Фердинанд не ожидал такой реакции от девушки. Понятно, что она была также потрясена до глубины души увиденным, как и он, но он и не думал, что ее будет заботить состояние душ этих давным-давно погибших людей. В редких вырвавшихся из ее уст словах чудилась бессильная злоба на троих всадников. В общем-то, Фердинанд вполне разделял ее, только предпочел промолчать. Фейри и так относилась к нему хуже, чем могла, а его согласие могло показаться совсем неуместной лестью.
Тем более, что Фейри уже отошла, ловко маневрируя в темноте, чем вызвала очередной любопытный взгляд Фердинанда, и принялась возвращать костру былую мощь с помощью соломы. От вспыхнувших огоньков аристократ прищурился, поначалу даже закрыв глаза рукой, и только потом, когда они привыкли, смог нормально посмотреть на свою охранницу.
- Что мы можем сделать, если даже не знаем, когда и почему произошло то, что мы видели? - негромко спросил Фердинанд, глядя, как девушка упаковывается в спальный мешок. Сам он сидел на втором, подперев в задумчивости подбородок, и изредка вздрагивал, когда жуткие вопли доносились сюжа.  - По сути даже неясно, что это за место? Но... если доберемся по пути в нормальную жилую деревню, то можно поспрашивать у местных. Спите, я покараулю. Все равно не могу думать ни о каком сне...
Обхватив колени руками, он уткнулся подбородком сверху и неподвижным взглядом уставился в огонь.

Крики и вопли продолжались до самого рассвета, а с первыми лучами солнца призраки растаяли в утренней дымке. Дождь прекратился, но вместо него осел густой молочно-белый туман, в десять метров от себя не было видно ни зги. Фердинанд задал корму лошадям, потом принялся копаться в собственных припасах, стараясь не шуметь и думая, что Фейри спит. Костер почти догорел. Под утро Фердинанд перестал подбрасывать дрова. Он так и не сомкнул глаз за всю ночь.

"Наверное, она привыкшая к подобной походной жизни, - размышлял молодой человек, глядя сквозь языки пламени на выглядывающее из спальника лицо девушки. - Вполне может заснуть даже стоя или верхом на лошади. Может быть, и я когда-нибудь смогу так, особенно если не буду спать дня два-три. Но пока что даже мысль о сне кажется мне глупой. Под такие вопли даже лечь не смогу".
И то было правда. Фердинанду казалось, будто всю ночь на улице под дождем разгорались новые и новые баталии, но подходить к двери и подсматривать он уже не хотел. Достаточно было того, что видел часами раньше. Время тянулось ужасающе медленно, впрочем, Фердинанд нашел себе занятие. Он разглядывал карту в попытках понять, в каком месте от тракта они свернули и где нужно будет выезжать обратно на дорогу. Потом взялся читать книгу, которую ему оставил Гюнтер. А когда и это надоело, то просто сидел, глядя на Фейри и гадая, что ей может сниться. Изредка она просыпалась, и тогда Фердинанд быстро отводил взгляд, делая вид, что занят подбором дровишек.

Уже утром, пока он возился с лошадьми, его спутница проснулась и без промедления пожелала убираться из "гостеприимного" места. В общем-то Фердинанд был с ней полностью солидарен. Он как раз доставал припасы, чтобы перекусить перед дорогой, когда увидел, что Фейри, собрав свою одежду, ищет, где бы переодеться.
- Можете воспользоваться местом позади меня, - предложил молодой человек. - Я не буду подглядывать.
Он тоже подобрал с жерди высохшую одежду и решил, что переодеть можно только рубашку. Брюки были все заляпаны в грязи и желания их надевать без стирки не было. Так что Фердинанд попросту свернул их в валик и забросил на самое дно сумки, где были сложены спальные мешки. Пока Фейри переодевалась, мужчина скатал спальники, собрал обратно все вещи и оружие и затоптал сапогом почти потухший костер. Потом положил на одно, так и не понадобившееся полено парочку рыбных котлет, пирожки с неизвестной начинкой и кусок сыра и поставил рядом флягу с холодным чаем. Это всё он нашел для Фейри, а сам уже дожевывал вчерашние остатки мясного пирога. Только потом, отойдя ближе к лошадям, чтобы не смущать девушку, сменил рубашку, надел  жилетку и куртку. И начал надевать сбрую на животных.
- Если вы готовы, можем ехать дальше, - проговорил он, когда все ремни были как следует подтянуты.

Поели быстренько, еще быстрее собрались. Оставаться в этом месте категорически не хотелось. Фейри первой покинула конюшню, следом обеих лошадей вывел и Фердинанд. Запрыгивая в седло, он услышал вопрос по поводу маршрута. Карту доставать не хотелось, он попросту воспроизвел ее перед мысленным взором и неуверенно повертел головой по сторонам, где кроме белой дымки и слегка угадывающихся в ней темных силуэтов полуразвалившихся домов ничего не было видно.
- Приехали мы, кажется, оттуда. Значит, туда и двигать, - Фердинанд махнул рукой направо от их ночного убежища и дернул поводья, направляя своего коня в нужную сторону. - Признаться, ночка была та еще. Кто бы мне сказал - ни  в жизни бы не поверил.
Дальше они ехали молча и в каком-то напряжении что ли. Фердинанд думал только о ночных происшествиях, изредка вспоминая о том, что он ведет дорогу. Пару раз чуть не свернули на ложную тропу, приходилось разворачиваться.
- Извините, - когда в очередной раз оказалось, что нужно немного вернуться назад, виноватым голосом произнес Фердинанд. - Похоже, я слишком рассеян.
То ли бессонная ночь сказывалась, то ли усталость, от которой он так и не смог избавиться, то ли неприятные мысли, но чувствовал себя аристократ паршиво.
Так или иначе, а вскоре выехали на главный тракт. Из-за вчерашнего ливня дорога заметно пострадала, хоть и была выложена камнем. Туман, такой густой, что снижал видимость до минимума, клубился со всех сторон, а кроме того был промозглым, сырым и до того неприятным, что отчаянно захотелось солнечных лучей. Фердинанд плотнее закутался в куртку и набросил на голову капюшон.

По дороге было несколько кратковременных привалов, но к вечеру стоило бы поискать более надежный ночлег. Так что, сверившись в очередной раз с картой, Фердинанд свернул по неприметной тропке налево. Этой необходимой остановкой оказалась небольшая деревенька на пять-шесть домов. Жители, в основном, старики неохотно глазели на путников и еще неохотнее согласились их приютить. Их поместили в домик к одинокой бабульке, которая за умеренную плату взялась разогореть гостям их походную еду да заварить чая.
- Как вы думаете, может быть, здесь можно расспросить о той деревне? - наклонившись к Фейри, шепотом спросил Фердинанд. Настороженность местных жителей ему не нравилась.

На самом деле Фердинанд не предлагал девушке самой расспросить бабульку. Он это собирался сделать сам, а, задав вопрос, просто посоветовался - стоит ли вообще это делать. Но вот Фейри, кажется, решила взяться за допрос собственной персоной - видимо, не доверяла такое важное дело этому напыщенному холеному аристократишке. Фердинанд только невесело хмыкнул, когда его охранница, повысив голос, пригласила хозяйку домика поужинать с ними. Но вслух мужчина ничего не сказал - опять еще обидится, пуще прежнего. И так после полученного отказа от тренировочной дуэли всё зыркает как на врага народа.
"Женщины... кому вас понять"
Но и, с другой стороны, Фердинанду следовало признать, что как раз-таки женщина и могла как следует втереться в доверие к другой женщине и вывести ее на откровенную беседу.
Старуха, сухонькая, скрюченная временем и тяжелой работой, не слишком охотно подошла к столу. Скорее она попросту опасалась, что в случае ее отказа эти двое могут рассвирепеть. А тогда мало ли что... Но есть их еду? Нет уж. Бабуля налила себе в чашку какое-то варево темно-сливового цвета и неспешно принялась его цедить сквозь редкие зубы.
- А что, бабушка, в вашей деревне так мало жителей? - спросил Фердинанд, решив подготовить почву для своих с Фейри вопросов.
- Да вот, внучек, детки-то у нас уже лет сорок не рождались, - стиснула плечами хозяйка. - Молодежь вся повымерла - кто от несчастных случаев, а кто попросту пропал. Были и такие догадливые, кто вовремя в город убёгли. А тут мы, старики, и остались. Век наш доживать, да вот таких путников редко-редко встречать.
- Как же вы живете тут, в такой глуши, - негромко, будто сам у себя спросил Фердинанд. - Ни полей возделанных в округе, ни огородов, ни животины какой...
- Да вот так и живем, - едва заметная ухмылка скользнула по губам бабки, но тут же скрылась за чашкой.
Фердинанд только пожал плечами и взглянул на Фейри, мол, можешь попробовать начать свой допрос.

- Беда-то какая... Целых сорок лет!
"По-моему, она переигрывает", - как-то странно покосился на Фейри Фердинанд. Может быть, девушку действительно беспокоила судьба детей и подростков, да и вообще работоспособной молодежи, но вот аристократу в словах своей спутницы чудились иронические отголоски. Особенно дальше, когда она начала советовать сходить к какому колдуну.
"К шарлатану, хотите вы сказать, мэм, - мысленно усмехнулся молодой человек и быстро перевел взгляд на окно, чтобы случайно не рассмеяться в голос совсем некстати. - Откуда сейчас могут взяться какие проклятья и тем более какие-то ведьмы, которые эти проклятья накладывают и снимают? Одни плуты и шарлатаны.."
- Может тут битва какая была в далеком прошлом? Вот тут земля и плохая. Мы другое село проезжали, в дне пути, так там вообще ни души уже много лет, может помните еще такое? - продолжила ненавязчиво спрашивать Фейри.
Фердинанд поймал ее взгляд и ободряюще улыбнулся, мол, всё хорошо, действуйте. А потом сразу же стал внимательно наблюдать за реакцией бабульки. Впрочем, она не изменилась. Хозяйка продолжила цедить свою бурду и даже не сразу соизволила дать ответ.
- Ну, что ты, деточка, какое проклятье... - закряхтела она через время. - Просто... это... молодежь же всегда ищет себе что получше. Да? Вот и вы со своим молодым человеком...
- Что? - чуть не поперхнулся Фердинанд, - мы не...
От одной только мысли о том, что его и его проводницу попытались связать в подобном смысле, он даже покраснел.
- ..куда-то путешествуете, - твердым голосом закончила бабуля. - А битва... нет, нет, не было никаких битв. Разве что совсем давно, о чем только история и может поведать.
Она снова замолчала, поглядывая то на окно, то на большие часы с кукушкой, висевшие у дальней стены.
- Та деревня... вы и в ней побывали? - внезапно ясным взглядом старуха одарила обоих своих гостей. - И что... там по-прежнему буянят... эти? Ох, - вздохнула она, отставляя чашку, - было там когда-то кровавое действо. Неужто не знаете тех преданий? Такими сказками даже меня в детстве пугали...
Фердинанд неопределенно пожал плечами. Его-то в детстве точно ничем не пугали, только и делали, что тряслись вокруг да пылинки сдували с единственного сына.

- Мы, бабушка, не местные, расскажи пожалуйста... Уважь гостей сказкой на ночь.
Фердинанд только рот раскрыл, как получил острый взгляд в свою сторону - красноречивее всяких пинков. Так что как раскрыл рот, также его и закрыл. "Вот же, врет и не краснеет. Ну хоть бы не выдали ничем.. а то на меня глянуть, так я коренной аккадец. Как уж мне кажется".
- Да уж стара я сказки да байки рассказывать, - прокряхтела бабуля таким голосом, мол вы меня еще немного поупрашивайте, тогда я соглашусь. - Да и память напрягать надобно, тяжко это...
- Мы уверены, что у вас отличная память, - негромко сказал Фердинанд.
- Ох.. ну ладно.. что помню, то расскажу. Значит, так... когда-то - может быть, сотню, может, больше лет назад эти земли принадлежали одному богатому человеку. Он был не очень благочестив - и по характеру, и по тому, чем занимался.., - говоря это, хозяйка как-то странно окинула взглядом своих гостей, а потом бегло глянула на часы. До полуночи оставалось совсем немного.  - Но он был очень богат, и все закрывали глаза на его дела, стоило ему только позвенеть кошелем. Однажды ему захотелось девушку. Не какую-то, а дочь самого старосты деревни - той самой, о которой речь идет. Поговаривают, что землевладелец заполучил ее, но для этого ему пришлось убить ее отца. После этого случая деревня взбунтовалась, жители гнали его всем скопом взашей, избили чуть ли не до смерти. Но потом он вернулся... и оставил от деревни то, что вы видели. Потом туда наведывались и стражники, и простые зеваки, и мародеры... Крепкие духом смогли вернуться восвояси, не тронувшись рассудком. А те, что послабее были - седыми как лунь вернулись да с мозгами набекрень.
С первым ударом часов, возвещавшись о том, что от ночи осталась ровно половина, старуха решительно поднялась. Даже как-то резко, чуть не расплескав остатки своей сливовой жидкости в кружке.
- Ложитесь спать, молодые люди, поздно уже. Вот вам две комнатки... вы, барышня, в эту, - хозяйка махнула рукой на деревянную дверь. - А вам, юноша, вон в ту, - вторая комната была скрыта тряпчаным пологом.
- Да, да, спасибо, - Фердинанд обменялся с Фейри взглядом, после чего пожал плечами и поплелся туда, куда ему было указано. Он был очень уставший и полусонный. Ведь прошлую ночь так и не сомкнул глаз. Ему даже сейчас было все равно, что каморка тесная, темная, кровать жесткая и старая. Всё же не в императорских хоромах ночует... Но всяко лучше, чем под открытым небом.

- Как звали того землевладельца... уж то я не припомню, - пожала плечами бабуля.
"Странно, - подумал Фердинанд. - Обычно имена таких злодеев земля еще долго носит. А уж если бабка помнит и всю историю так хорошо, то и имя не могла забыть. Ну да ладно, это сейчас не важнее того, что я жутко хочу спать".
Молодой человек с трудом подавил зевоту. Может быть, как раз по этой причине он и упустил из виду, что Фейри чем-то вроде обеспокоена и намекает на оружие. Мол, зубами не щелкать.
"Что тут может случиться? Ну не бабки девяностолетней нам же бояться в конце-концов?" - даже одно только такое предположение показалось аристократу смешным. Заплатить за ночлег-то они заплатили - расчитались еще при въезде с каким-то предприимчивым стариком. Так что сейчас Фердинанд мечтал лишь о том, чтобы забраться в кровать и коснуться головой подушки.

Зайдя и задернув полог занавески за собой, молодой человек устроил свою сумку - с документами, деньгами и необходимыми в дороге вещами - у подушки, ближе к стене. Не слишком удобно, но зато никто не стащит ничего, не потревожив сна аристократа. Раздеваться Фердинанд не стал. Он был слишком уставшим, но в то же время оставался верен своим принципам и не собирался прикасаться своим телом к сомнительной чистоты простыне и одеялу. Он слышал, как что-то шумит в комнате, отведенной для Фейри. И как раздаются шаркающие туда-сюда по горнице старушечьи шаги.
"Если бы нас поселили в одну комнату, то было бы спокойнее. И за Фейри, и за себя", - почему-то подумал Фердинанд, прислушиваясь ко звукам в доме. Но почти двое суток без сна вскоре дали о себе знать, и молодой человек буквально провалился в крепкий сон. Потому и не слышал, как в его уголок скользнула охранница. Где она собралась тут прятаться, было интересно - кроме кровати здесь не было никакой мебели, да и скупое пространство два на полтора метра не позволяло толком развернуться.

Часы мерно отбивали свой ход. В доме было темно и тихо, никаких посторонних звуков. Вот уже час ночи... два...
Где-то в глубине дома что-то приглушенно щелкнуло, снизу, как будто из подвала. Скрипнула половица на лестнице, ведущей из него, и следом раздался тихий-тихий угрожающий шепот:
- Аккуратнее...
Далее снова тишина. Ни звука, даже чужого дыхания не слышно. Только негромко тикают часы на стене.
Дверь в комнатку, где должна была быть Фейри, дернулась и остановилась, уперевшись во что-то с той стороны. Стул, предусмотрительно подставленный под ручку, заскрипел по полу, а потом, поддавшись на очередное нажатие, с грохотом, прозвучавшим как пушечный выстрел в тихом доме, повалился.
- Идиот.. - раздался следом яростный шепот. - Давай скорее..
Дверь распахнулась, и ночные посетители увидели, что кровать не тронута, вещей, как и самой девушки, нет.
- Они догадались.. - это шептала бабка-хозяйка.
- Успокойся.. просто она переползла на кровать к своему дружку, - а это уже проскрипел какой-то дед.
- Нужно поскорее заканчивать..
- Могла бы подмешать им сонного зелья, старая карга.

Едва различимый шорох подобрался теперь ко второй комнатушке. Удивительно, что Фердинанд так и не проснулся, даже учитывая сильный грохот от упавшего стула. Занавеска слегка отодвинулась в сторону.
- Коли.. - старуха подпихнула одного своего поддельника вперед, и он сделал шаг в комнату, тут же уперевшись коленом в кровать, и занес длинный изогнутый нож над спящим.
Позади осталась стоять хозяйка и еще один сухонький дедок.

Добрые и радушные хозяева - эти старички. И накормят, и сказку расскажут, и спать уложат. Да еще и ночью проверить придут, крепко и хороши ли спят их гости. Вот только гости совсем уж неблагодарные...
Дед только руку занести успел, как почувствовал удар в бок, крякнул и завалился. Он даже и вскрикнуть не успел, так быстро отдал богу душу. Но бабка и старик по ту сторону занавеси все равно почуяли неладное. Они сначала тихо позвали своего поддельника, а когда тот не откликнулся, вытащили ножи и синхронно ступили внутрь, готовясь отбиваться или нападать. Дедок не заметил присевшую в углу Фейри, а бабулька сразу же бросилась со своим оружием на спящего мужчину. Только благодаря какому-то провидению Фердинанд остался жив - он как раз в момент удара перекатился под стенку, и нож глубоко воткнулся прямо в матрац. Нападавшая из-за темноты не сразу поняла, что пошло не так. А ее коллега по цеху перецепился об ноги трупа и с хриплым стоном повалился поперек кровати.
Тут-то Фердинанд уже не мог не проснуться, когда на его ноги кто-то с воплем свалился. Он вскинулся на кровати, очумело уставившись в темноту, откуда доносились непонятные звуки - то ли борьбы, то ли еще чего. Сразу ничего не было видно, лишь несколько секунд проморгавшись, Фердинанд стал различать темные силуэты. Вот только понять, где кто - оказалось невозможным.
- Что происходит? Кто здесь? - да, глупо задавать вопросы. Аристократ едва отшатнулся - скорее инстинктивно, как ощутил резкую боль в плече. Старуха все же полоснула ножом и добралась до цели. Фердинанд отмахнулся рукой, попал противнице куда-то в области груди, и бабулька вылетела из комнаты, откинувшись навзничь на пол.
- Фейри! Что ты делаешь?! - он и сам не заметил, как уже закричал, да еще и с фамильярным "тыканьем". Спрыгнув с кровати на пол, Фердинанд, как и старик прежде, перецепился через труп и потерял равновесие, хватаясь руками за всё подряд - занавеска, служившая пологом в комнату, затрещала и грохнулась вместе со своей держалкой. Затем и Фердинанд растянулся на полу.
Кое-как он выбрался из тесной комнатки и только тут подскочил на ноги. В горнице было светлее и можно было осмотреться. Старуха осталась лежать там, где и упала.
- О, боги! - Фердинанд опустился рядом с ней, ощупывая сонную артерию, - надеюсь, я не убил ее... только бы не убил...

Склонившись над старухой, Фердинанд вообще с трудом понимал, что происходит и кто на кого напал. В слова Фейри с трудом верилось. Чтобы такая сухонькая бабулька попыталась его прирезать во сне? Да ну.. зачем ей это надо? Однако плечо ощутимо болело и кровоточило. Девушка безапелляционно принялась скручивать хозяйку, пока та пребывала в беспамятстве.
- Я не пойму, о чем вы, - аристократ вздрогнул, отступая в сторону. Ни мешать, ни помогать он не собирался. И теперь уже, кое-как проснувшись и взяв себя в руки, снова по-прежнему отстраненно вежливо стал обращаться со своей спутницей. - Она пыталась напасть на меня? Да... но это безрассудство какое-то! И что вы делали в моей комнате? - странно, что его вообще сейчас волновало это незначительное обстоятельство.
Он прижал пальцы к раненому плечу, и перчатка правой руки окрасилась в кровь.
- Вас не сильно зацепило? - скорее желание быть осведомленной в боеспособности своего компаньона, чем действительно какое-то беспокойство заставило Фейри задать этот вопрос.
- Пустяки, - быстро отозвался Фердинанд. Конечно, перевязать бы стоило, но это дело не первостепенной важности. Фейри, уже закончив со старухой, теперь передвинулась куда-то в сторону. В царившем полумраке мужчина мог различать только одни полуразмытые силуэты.
- Не желаете поучаствовать в познавательной прогулке?
Фердинанд подошел к девушке и остановился рядом, вглядываясь вниз - туда, где было еще темнее и чернее.
- Давайте хоть свет зажгем, - предложил он, похлопав себя по карманам. Достал спички, чиркнул, осветив небольшой клочок горницы. На полке стояло несколько свечей в подсвечниках, и Фердинанд поджег парочку. Теперь можно было увидеть погром, учиненный в доме, одно тело, лежавшее связанным у порога, и торчавшие стариковские ноги из другой комнаты.
- Никогда бы не подумал, - пробормотал Фердинанд ошарашенно. Потом перевел взгляд на Фейри, заметил темнеющую отметину у нее на лбу. - Вам тоже досталось?

И наконец, вспомнил о лестнице в подвал. Спускаться туда отчаянно не хотелось. В доме пара трупов, жуткая темнота и тишина, а внизу опасливо приоткрыта дверь в черный-пречерный подвал. Тут даже человеку со стальными нервами будет непросто. Резкий бой часов заставил Фердинанда чуть ли не подпрыгнуть на месте. Три утра...
- Пойдем. Я первый, - не дожидаясь ответа, молодой человек принялся аккуратно спускаться, удерживая перед собой свечу. Маленький кругляшок дрожащего света осветил черную каменную комнатку, где не было совершенно ничего. А вот напротив была приоткрытая дверь, и за ней было достаточно светло. Фердинанд ускорил шаг, и войдя, буквально остолбенел.
- О боги! - вырвалось у него.
Даже беглый взгляд на это помещение давал понять, что тут творились темные дела. Посередине высился каменный стол, на котором были вырезаны углубления, по форме напоминающие человеческое тело. От "конечностей" вели узкие выемки к четырем чашам. Вокруг стола на полу были нарисованы какие-то символы и горели свечи. Также свечи горели по всему периметру комнаты на специальных креплениях. В изголовье стола находился жертвенный алтарь, на котором вперемешку лежали кости, какие-то травы, золото. Еще там был грубо нарисованный портрет и под ним старая тетрадь. В портрете сложно было не узнать усатого, с пышными бакенбардами и надменным взглядом виденного прошлой ночью призрака.
- Это... похоже на... - Фердинанд очумело разглядывал всё вокруг, не в силах подобрать слов.

"Что значит - я выполняла свою работу? - уже было собрался возмутиться Фердинанд, но только открыл и закрыл рот. Он решил пока что довольствоваться тем, что высказывал свое неодобрение в собственных мыслях. - Это же надо! Залезть ко мне в комнату. А если б я там в одних подштаниках лежал? А если бы... ну не знаю... если бы я там вообще был не один?!" С кем он мог бы там быть, находясь в старушечьей хате, Фердинанд даже не подумал. Его жутко зацепил этот казалось бы абсолютно невинный факт. И даже не приходило в голову, что именно благодаря этому факту аристократ до сих пор дышал.

В подвале было сыро и затхло. А кроме того тут смешивались и свои, не очень-то аппетитные запахи - старья, разложения, духоты, запаха паленого воска и горелых костей... Фейри, не выдержав букета ароматов и животрепещущего зрелища, выбежала обратно в горницу, зажав нос. Фердинанд, хоть и кривился от отвращения и ужаса, все же прошел дальше. Он остановился напротив портрета и некоторое время вглядывался в смутно знакомые черты. Потом взял потрепанную тетрадь и раскрыл на первой странице. Там было написано что-то по поводу культа жертвоприношения последователей какого-то Белендора. Дальше шло подробное описание того, как осуществить сие жертвоприношение, так что Фердинанд, во избежание неприятных эксцессов, быстренько тетрадь закрыл и отбросил подальше. После чего вышел из подвала, крепко запер туда дверь и поднялся по лестнице в горницу.
- Сказать, что я потрясен - ничего не сказать, - сам он был побледневший и осунувшийся. Под глазами залегли тени, а сами глаза напоминали лихорадочно горящие изумруды. - Это какие-то фанатики. И что самое странное - тот портрет. Вы не заметили? Это же был тот самый человек, который уничтожил жителей деревни-призрака. Похоже, эти люди поклоняются ему, как какому-то божеству...
Фердинанд сел на скамью рядом с обеденным столом и стащил с себя жилетку и рубашку, рукав которой основательно пропитался кровью. Поставив свечу рядом, он нашел графин с водой и какую-то тряпку и принялся обмывать раненое плечо, а затем туго его забинтовывать другой длинной и широкой повязкой, помогая себе зубами. Одной рукой это делать было все-таки неудобно: во-первых, левша, а во-вторых, правая рука и так была со своими изъянами.
- Я бы поскорее убрался отсюда, - признался Фердинанд, занимаясь своей повязкой и потому не глядя, что там делает Фейри и как чувствует себя после подвального зрелища. - Опять выспаться не удалось... но... я лучше буду спать на сырой земле и под дождем, чем под этой крышей.

- Да, - Фердинанд кое-как зубами затянул повязку на плече, после чего снова быстренько оделся. - Похоже, она нас только за нос водила. Это же надо быть такой лицемеркой! Конечно, она знает всю историю и наверняка еще гордится тем, что делал этот... Белендор или как там его.
Пока Фейри совершала процедуру омовения, Фердинанд сходил за своей сумкой, оставшейся на кровати, и заодно проверил состояние связанных старичков.
- Пока еще не пришли в себя, - резюмировал он, вернувшись. - Но честно говоря, я не хочу ждать этого. Как и вообще оставаться в этом доме и в этом поселении. Можете считать меня трусливым или малодушным, но я еду дальше.
Фердинанд решительно направился к выходу, прихватив с собой одну свечу и подобрав сумку с провизией со скамьи. Фейри деваться-то все равно некуда, она пойдет за ним, куда бы он ни шел. Так что тут аристократ не сомневался ни капли и даже советоваться с девушкой не стал. Он быстрым шагом пересек двор и зашел в покосившееся, продувающееся всеми ветрами строение, где было всего два денника. Третью лошадь привязали прямо к корыту.
"Вещи... где мои вещи!" - Фердинанд обеспокоенно огляделся вокруг. Все лошади были развьючены, хотя седел с них не поснимали. Но ни одной сумки поблизости не было - кроме тех двух, с деньгами и с провизией, что были у Фердинанда. Ушли в небытие спальные мешки, запасная одежда и даже полотенце.
- Что ж это такое... - под нос пробормотал молодой человек, потом обернулся к Фейри и разочарованно сообщил, - они стянули всё, что тут оставалось. Даже мой арбалет... И мой меч...
Фердинанд прошелся по конюшне, надеясь, что его оружие просто сложили тут где-то рядышком, но нет. Даже следа от него не осталось. В самом отвратительном настроении мужчина принялся затягивать ремни на лошадях.
- Поехали отсюда, - скомандовал он, подхватывая повод третьего коня и запрыгивая в седло. - Я не хочу вязать и пытать каждого жителя этой деревни, какими бы они мерзкими ни были. Я поговорю на эту тему со своими знакомыми в Службе Безопасности, пусть разбираются, что тут к чему. 
Не сказав больше ни слова, Фердинанд ударил пятками коня и направил его куда подальше от этого странного поселения.

Вся ситуация походила на разговор глухонемого со слепым. Причем в данном случае слеп был именно Фердинанд, потому как чувствовал себя потерянным и практически беззащитным - без оружия, он теперь должен был рассчитывать только на свою физическую силу и на эту девушку, которая почти с самодовольным видом смотрела на него, не произнося ни слова.
Это только больше зацепило Фердинанда.
"Что... думает, что я теперь буду прятаться за ее спину в случае опасности или убегать? Так не дождется! Пусть себе зубоскалит и злорадствует. Но я даже без оружия в руках справлюсь с противником лучше, чем она со своим мечом или кинжалом!" - он резко, грубо дернул поводьями и пришпорил коня, обгоняя Фейри. Настроение ушло в глубокий минус одновременно с канувшими в неизвестность мечом и арбалетом. Но сейчас было просто невыносимо чувствовать рядом с собой присутствие еще кого-то, особенно этой девчонки. Почему-то он злился на нее, словно это она была виновата во всем, что произошло ранее, хотя и старался не подавать виду. Может, удавалось это не очень хорошо, потому что, как контраст с отношением в старушечьем доме, Фердинанд больше не произносил ни слова и даже не смотрел в сторону Фейри, будто ее и не было рядом.
Сейчас мысли аристократа занимало утерянное оружие и то, как и чем его можно было бы заменить. Денег он взял достаточно, значит, стоит добраться до какого-нибудь поселка и купить там что-то приемлемое.
"Только если там не окажется монстров, разбойников или еще чего похуже", - иронизировал Фердинанд сам себе мысленно.

Покинув негостеприимную деревню, путники снова окунулись в плотный молочно-белый туман, который вкупе с ночной темнотой совершенно лишал зрения. Долгое время Фердинанд безуспешно боролся со сном, ведь в этот раз ему тоже не удалось выспаться. Глаза закрывались, щипали, слезились, он уже с трудом подавлял зевоту. Но вырвавшееся ранее пожелание спать даже на земле сейчас, в связи с отсутствием спальных мешков, казалось совершенно неприемлемым. Фердинанд держался изо всех сил, тер глаза кулаком, даже хлопал себя по щекам. Чтобы как-то отвлечься, попытался что-нибудь разглядеть на карте, но не вышло - слишком темно.  Он даже с трудом понимал, куда они едут и вообще туда ли, ориентируясь только по цоканью лошадиных копыт по каменной дороге.

Вскоре начало светать. Утренние лучи понемногу рассеивали туман, и теперь можно было увидеть, что Фердинанд и Фейри проезжали мимо не паханых полей. Когда глаза не слепила тьма, стало легче держать их открытыми. С тех самых пор, как путники покинули ту деревню, Фердинанд не проронил ни слова.
Дорога свернула в сторону и стала спускаться куда-то. И вот уже они едут вдоль берега реки.
- Мне нужно поспать, - сказал вдруг аристократ и затормозил коня, приметив сухой клочок земли, где можно было остановиться на привал. Не обращая внимания на то, чем занята девушка, Фердинанд привязал лошадей к дереву, оставив достаточную длину повода, чтобы животные могли щипать траву, а сам снял с себя куртку, разложил на земле, положил под голову вместо подушки сумку с документами и улегся. - Можете взять из второй сумки еду, - сухо, не размыкая глаз, сказал он. - Если проголодались...

Фейри и тут ни словом не обмолвилась, молча пронаблюдала, как Фердинанд распоряжается с лошадьми и как укладывается спать. Его же самого сейчас больше всего заботила именно проблема недосыпа. Он впрочем потому-то и решился на такой внезапный привал - боялся, что заснет прямо на лошади, свалится и свернет себе шею. Так что, укладываясь на землю, Фердинанд уже засыпал, а едва его голова коснулась импровизированной подушки, так он тут же провалился в глубокий и крепкий сон без сновидений.

Как говорят мудрые люди - не зная броду, не суйся в воду.
Пока Фейри наслаждалась прохладным, даже холодным течением реки, за девушкой пристально наблюдали две пары глаз. Смотрели они из глубины вод, укрывшись за подводным камнем и водорослями, а потому разглядеть их было попросту невозможно. И запах почувствовать тоже - просто потому, что вода скрывала все запахи. И вот когда девушка нырнула за рыбиной, две пары глаз чуть подались вперед, будто уже собирались прыгнуть вслед за намеченной жерствой. Но Фейри поймала свою еду слишком быстро, сказывалась наверняка двудушничья ловкость. Но двум речным хищникам повезло - объект не стал сразу же выбираться на берег, а почему-то замер на месте. И вот оба щупальцеобразных скользких серых существа метнулись к ногам Фейри. Крепкие длинные щупальца в мгновенье ока оплели ее конечности от щиколодок до бедра и с силой дернули вниз, сбивая девушку с ног. И было бы еще ничего, ка бы эти монстры не жалились. Но какое-то вещество брызнуло на кожу двудушницы, причиняя немалую боль.
Второе существо задействовало свои щупальца, опутав руки Фейри, едва девушка повалилась в воду. Они спеленали свою жертву, не давая ей даже пошевелиться, и принялись тянуть на дно.