Этот мальчишка умел задавать такие правильные и логичные вопросы, что Мортимера это уже начало раздражать. Откуда ему-то было знать что теперь делать?! С каких это пор он вдруг обернулся богом и экспертом по части шальных духов?
«Примерно с момента начала изучения некромантии?»
- Заткнись, а? Ну хоть сейчас-то помолчи, - едва ли не простонал мужчина, обводя чердачное помещение тоскливым взглядом. Спрашивается, и чего он так стремился сюда? За каким таким демоном гнался? Громко чихнув от витавшей в воздухе пыли, Зарг таки соблаговолил отвлечься от внутренних терзаний и ответить Эдаллу. – Мы живы, это уже само по себе…
Ядовитая ремарка была прервана прицельным попаданием сломанной музыкальной шкатулки прямо в голову говорящему. Мортимер покачнулся да и приземлился прямо на пол чердака, подняв нехилое такое облако пыли, в лучших традициях мешка с картошкой. На его затылке расцвет кровавый цветок, а сознание отправилось в далекие дали блаженного беспамятства.
И снова этот противный смех, правда, уже куда тише и с вкраплениями чужих всхлипываний. На смену одним духам спешили иные, они были куда слабее в мире живых, ибо их связь с ним была тоньше, но восходящее солнце мешало этим призракам куда меньше. Пока одни теряли свои силы, другие получили возможность их проявить…
Где-то в углу раздался скрип, старая колыбельная начала неуверенно покачиваться, едва ли не переворачиваясь из-за нехватки ножек. Из ней вывалилась обезглавленная тряпичная кукла, которая очень удачно приземлилась прямо на ноги и в развалку заспешила к Эдаллу. Игрушка спотыкалась и вообще двигалась точно пьяная, пару раз врезалась в пришедшие в движение предметы этого ветхого интерьера, но она неизменно приближалась к юному искателю приключений.
Пока одни сражались с мебелью наверху, другие были вынуждены продолжить своё знакомство с духами. Толстая дама возникла прямо перед наемницей, одарив ту очень хмурым взглядом. Как и многие обладательницы пышных форм, куртизанка не слишком жаловала «плоскодонок», к коим относились все, кто в обхвате был меньше бочонка пива. Насупившаяся дама указала своим толстым пальцем на лестницу, ведущую на чердак.
- Поспеши, - бросила женщина, уже растворяясь в воздухе.
А девочка, обернувшаяся к тому времени уже гниющим трупом, продолжала твердить приказы, едва ли не гневно топая сгнившими ножками. Но в единый миг она прекратила все, обернувшись и посмотрев на нечто, видное только ей одной.
- Нет, не хочу! Уйди, ты плохой! – закричал ребенок, сменив гнев на смертный ужас.
Резкий звук рассекаемого воздуха, точно кто-то полоснул острой бритвой. Призрак схватился за горло, в сотый, а может и в тысячный раз переживая свою смерть. Она захрипела, давясь комками свернувшейся крови, её тонкие ножки подломились, поставив то, что некогда было девочкой, на колени.
- Ненавижу… - только и прошептала она прежде чем раствориться. Время её властвования прошло, теперь у дома были иные хозяева.
Тихое шуршание раздалось совсем рядом с ухом Ремара. Старая тряпка, окрашенная алым упала ему на плечо, кто-то определенно вытер своё оружие, оставив спасенным смертным кусок ткани на память. С громким щелчком невидимое лезвие сложилось точно так же, как это было много лет назад, в истории, которой не суждено было быть рассказанной.
По чердачной лестнице зашагали чьи-то тяжелые шаги, где-то на середине они остановились, точно невидимка обернулся на оставшихся внизу людей. Ни единого слова не прозвучало, только могильный холод наводнил комнату, выползая из самых темных и забытых уголков. Где-то за забитыми окнами уже расцветало алым небо, сгущая краски и насыщая тени кровью умирающей ночи. Незримый дух продолжил свой восхождение…